28 июля должен быть вынесен приговор по делу Юлии Приведённой, которая обвиняется в организации незаконного вооруженного формирования и в истязании. Правозащитники опасаются, что приговор написан заранее, и участь Юлии Приведённой предрешена.
«Голос Америки» следит за делом Юлии Приведённой, начиная с февраля, когда суд направил ее на месяц в Институт социальной и судебной психиатрии имени Сербского для медэкспертизы. Это дало повод многим правозащитникам опасаться возвращения советской практики карательной психиатрии. Юлия была тогда признана полностью вменяемой.
Разбирательство по ее делу началось только в 2008-м году, хотя уголовное дело датируется еще 2000-м. Суд утверждает, что не мог разыскать обвиняемую, но Юлия, по собственным словам и словам ее знакомых, большую часть времени была в Москве. Примечательно, что задержали ее во время одной из акций гражданского протеста.
В декабре 2010-го по делу истекает срок давности. Михаил Трепашкин, известный правозащитник и адвокат Приведённой, утверждает, что судья стремится во чтобы то ни стало вынести обвинительный приговор до этого времени.
Ф.А.К.Э.Л.-П.О.Р.Т.О.С. - Формирование Альтруистов Кандидатов в Эволюционирующие Люди – Поэтизированного Объединения Разработки Теории Общенародного Счастья. Так необычно называлась общественная организация, в которую входила Юлия Приведенная. Чем занимался Ф.А.К.Э.Л.-П.О.Р.Т.О.С.?
Портосовец Надежда Четаева рассказала Русской службе «Голоса Америки, что в первую очередь они зарабатывали деньги на перевозках продуктов. Наемным водителям, если те писали стихи, доплачивались деньги. Инвалидам, ветеранам и пенсионерам портосовцы регулярно развозили еду и вещи – совершенно бесплатно. В пользу этих показаний свидетельствуют многие, в частности, водитель Игорь Костюк, явившийся в среду на заседание.
В свою очередь обвинение считает это формой отмывания денег.
Портосовцы, начавшие работу еще при Горбачеве, верили, что России от таких ее бед, как пьянство, безграмотность и т.п., поможет… сочинение стихов – не говоря, конечно, о вещах самоочевидных, как здоровый образ жизни и физический труд.
В 2000-м году сотрудники РУБОПа возбудили против Ф.А.К.Э.Л.-П.О.Р.Т.О.С. уголовное дело по статье незаконное вооруженное формирование. Кстати, по такой же статье обвинения обычно предъявляются северокавказским боевикам.
Рубоповцы арестовали портосовцев на базе в деревне Машково в Подмосковье. Там, по словам многих очевидцев, было что-то вроде детского лагеря со своим натуральным хозяйством. После задержания, как утверждают портосовцы, ничего не осталось: технику разворовали, куриц, которых они разводили, съели, библиотеку пустили на макулатуру.
Кроме пневматического и газового оружия, не требующего разрешения, были найдены два ружья (их использовали для охраны территории), а также, как утверждает обвинение, граната, которая, однако, как вещественное доказательство не существует, поскольку ее взорвали.
В связи с этим делом и судят сейчас Приведённую. Трепашкин предоставил материалы защиты в распоряжение Русской службы «Голоса Америки». В них утверждается, что «дело в отношении Приведённой Ю.А. вообще не возбуждалось» и является «образцом беззаконий со стороны прокуратуры Московской области». Аргументация у защиты следующая.
Уголовное дело в 2000-м году было возбуждено в отношении Юрия Давыдова (он был лидером портосовцев) и только по статье 117 УК. «Жульничеством выглядит утверждение, что уголовное дело возбуждалось по факту, поэтому, мол, не нужно было возбуждать отдельное дело в отношении Приведённой Ю.А. при выделении на нее материалов из другого уголовного дела», - пишет Трепашкин о постановлении Верховного суда, опровергавшем первоначальное решение судьи Акимушкиной, которая отзывала дело на доследование. Вывод защиты таков: «Уголовное дело в отношении Приведённой Ю.А. не возбуждалось, а предварительное следствие проведено незаконно».
Также сомнительно, с точки зрения адвоката обвиняемой и адвоката потерпевшего, является обвинение в истязании, поскольку истязание предполагает, что в ограниченный срок времени человека избивали не менее трех раз. В данном деле три случая избиения поделены между двумя потерпевшими, а необходимо для вменения этой статьи, чтобы три случая приходились на каждого. Кроме того, один случай избиения, по словам обвинения, приходится на сентябрь, другой – на ноябрь.
Также обвинение пыталось доказать, что звания «новичок», «парламентарий», «гвардеец», которые, по словам портосовцев, присваивались в зависимости от мастерства написания стихов, были воинскими званиями. Иерархия – неотъемлемая черта незаконного вооруженного формирования. Приведённая сказала, что по этой логике можно было бы объявить незаконным формированием Госдуму, напрочь состоящую из парламентариев. Трепашкин указал, что только «гвардеец» - звание, отдаленно соотносимое с военным делом.
Заседание суда в среду проходило в необычной форме. По сути, адвокат обвиняемой и адвокат одного из шести потерпевших совместно выступали против прокурора. Адвокат Геннадий Журавлев называл своего подзащитного Хакимова потерпевшим в кавычках, все время повторял, что Хакимов претензий к Юлии Приведённой не имеет, цитировал слова Хакимова о том, что тот дал в 2000-ом году показания против Юлии Приведённой под давлением сотрудников РУБОПа и теперь желает сам приехать на процесс. Та же история повторилась с остальными потерпевшими.
Защита настаивала на вызове в суд двух бывших сотрудников РУБОПа Галкина и Бахрова, которые участвовали в рейде на базу в Машково. Суд направил запрос по месту работы, хотя они давно в РУБОПе не работают – их уволили по коррупционным статьям. Не помогло и то, что защита нашла адреса бывших рубоповцев.
За два года суда обвинение не представило ни одного из своих 43-х свидетелей. Также не был допрошен ни один из шести потерпевших по делу Приведённой.
Судья Вьюнов подчеркнул, что суд не является органом уголовного преследования и не обязан разыскивать свидетелей, если на том не настаивает обвинение, а оно не настаивало. «Суд его обязать представить свидетелей не может», - сказал Вьюнов и добавил, что прокурор волен вообще не представить ни одного свидетеля.
По мнению Юлии Приведённой и Михаила Трепашкина, ее лишили права, которое гарантировано обвиняемому в совершении уголовного преступления в пункте d 6-ой статьи Европейской конвенции о защите прав человека: «допрашивать показывающих против него (обвиняемого – В.Л.) свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него».
«Следователь, составляя обвинительное заключение, указал в списке лиц, подлежащих вызову в суд, 8 лиц, которые давно были умершими, - отметил адвокат Михаил Трепашкин. - Соответственно, откуда их вызвать? С какого кладбища? Я считаю, что это просто неуважение к суду. Но суд принял их. Он посчитал, что это я неуважение высказываю, когда указываю, с какого кладбища их вызывать».
Во время заседания Юлия Приведённая и ее адвокат несколько раз подавали ходатайство о том, чтобы перенести время заседания на другой день. Судья отказал им в этом, как и в том, чтобы подготовиться к прениям. При этом у Юлии Приведённой – туберкулез, в связи с чем она подавала медицинское заключение, которое суд в том виде не признал. Заседание продолжалось с 10:30 примерно до 20:30. Было четыре перерыва на 40, затем 20, 15 и 10 минут. Судья отказывал в продолжительном перерыве или перенесении заседания, несмотря на просьбы Юлии и на ее жалобы на плохое самочувствие.
В качестве последнего слова Юлия Приведённая прочла стихи: «И вот уж суд спешит к финалу, / Но впереди – всей жизни Суд. / Дел Добрых сделал: много? Мало? / Все обязательно зачтут. <…> С надеждою на справедливость, / Придут, я знаю, времена, / И люди будут жить красиво, / И станет счастлива Страна».
