«Холодная война» закончилась?

Мало кто вспоминал про «перезагрузку» из выступивших 20 марта, в первый день двухдневной конференции в Институте Гарримана. Этот авторитетный научный центр по изучению истории России и Советского Союза при Колумбийском университете собрал для обсуждения интригующей темы «Закончилась ли "холодная война"?» крупных политологов, ученых-славистов, журналистов – причем как американских, так и российских. Зато собравшиеся много вспоминали горбачевскую перестройку и распад СССР, тем более, что некоторые из выступавших работали в те бурные годы в Советском Союзе.

Как, например, Энн Купер, которая, начиная с 1987 года в течение пяти лет работала первой главой московского бюро Национального общественного радио (NPR). Она была соредактором книги «Россия на баррикадах», а в недавние годы занимала пост исполнительного директора Комитета по защите журналистов.

По мнению Купер, главное завоевание перестройки 80-90-х – исчезновение страха. Но вот парадокс: прошло двадцать лет, и страх вернулся. Он, конечно, другой, чем в советские годы. «Все-таки вкус свободы невозможно забыть и уж тем более перечеркнуть», – заметила докладчик.

Главный вопрос момента, как считает журналистка, – каким путем пойдет Путин, какой станет его политика, сколько лет он пробудет в Кремле. Будет ли его политика по-прежнему охранительной по отношению к режиму, или он пойдет навстречу требованиям либеральной оппозиции?

Характеризуя общее отношение американской прессы к нынешней России, Купер констатировала: принципиальные подходы остались фактически такими же, какими они были в отношении Советского Союза. «Это весьма удивительно и грустно, – подчеркнула она. – Ведь главной проблемой и сегодня остается нереализованное стремление русских к демократии».

Лицо второй выступавшей в утренней сессии конференции хорошо знакомо миллионам американцев. Корреспондент телеканала CNN Джилл Доэрти вела репортажи из более чем 50 стран, включая Афганистан, Ирак и Северную Корею. Начиная с 1991 года она освещала наиболее значимые события на постсоветском пространстве, а в 1997 году возглавила московское бюро CNN. Как сообщила Доэрти собравшимся, она впервые попала в Советский Союз еще в 1979 году, студенткой, приехавшей по университетскому обмену в Ленинград.

Конечно, заметила Доэрти, у нас навсегда отпечатались в памяти расхожие образы холодной войны. Но непозволительно сегодня, считает она, в кардинально других условиях, воскрешать ее стереотипы. Скажем, абсурдно, по ее мнению, употребление слова «диссиденты» в отношении участников антипутинской оппозиции.

«Диссиденты советской эры рисковали своим благополучием, карьерой и свободой, – сказала она. – Но сегодня этот так называемый диссидент едет после серии митингов отдыхать в Мексику. Боже мой!»

Как считает Доэрти, поворотным пунктом для умонастроений в России стал сентябрь, когда Путин объявил о «рокировке» с Медведевым.

«Люди возмутились и рассердились, – отметила она. – Потому что их считают статистами, пешками и дураками. Конечно, российские митинги и манифестации – это не арабская весна. Спектр протестов вовсе не однороден, и очень мало шансов, что оппозиция выработает единую платформу и выдвинет общих лидеров, по крайней мере, в обозримом будущем».

Для иллюстрации своих тезисов следующий докладчик Нина Хрущева, профессор Нью-Скул в Нью-Йорке выводила на экран аннотации голливудских фильмов и рекламные трейлеры к ним. Главный ее постулат – политики могут врать, культура не врет никогда. Американские фильмы, снятые преимущественно в жанре боевиков, трактовали изменения в Советском Союзе применительно к жанру и устоявшимся негативным стереотипам. Как сказала Хрущева, «путинское правление, ознаменованное жесткой антизападной риторикой, лишь укрепило эти антирусские сантименты».

В своем беглом визуальном «ликбезе» она провела линию от уже давнего боевика «Святой», снятого в 1997 году, до шпионского триллера «Солт» с Анджелиной Джоли, сделанного тем же режиссером Филлипом Нойсом два года назад. Фактически, отметила она, русские по-прежнему остаются в голливудской интерпретации враждебной, мрачной и странной силой. Неслучайно в «Солте» русские диалоги реплики не переводились на английский, как проявления чужой и недоступной пониманию культуры.

Модератор первой части дискуссии профессор Тимоти Фрай, директор Института Гарримана, комментируя выступление Хрущевой, заметил, что посмотрел «Солт» в самолете на обратном пути из Москвы и что фильм, по его мнению, «ужасный». По его словам, «нужно понимать различие между тем, как делаются образы врага и какую смысловую нагрузку они несут в массовом сознании».

«Нынешний год – год выборов не только в России, но и в Америке, – сказал Фрай. – Поэтому кандидатам в президенты хочется показать избирателям, что они проявят нужную жесткость перед лицом антиамериканских жестов и слов Путина».

Как известно, официальная пропаганда Кремля утверждает, что российская оппозиция находится на содержании у Америки, что ее акции якобы направляются и финансируются «Госдепом». Отвечая на вопрос «Голоса Америки», почему именно Госдепартамент, а не, допустим, Белый дом или ЦРУ стал новейшей пропагандистской мишенью, Джилл Доэрти сказала, что «виной» тому многочисленные программы публичной дипломатии, которые осуществляются по линии дипломатического ведомства США.

«Вряд ли стрелы выпускаются персонально в Хиллари Клинтон, – отметила Доэрти. – Речь идет в принципе об антиамериканской риторике. Как мне представляется, после выборов, оказавшихся успешными для Путина, накал этой риторики будет снижаться, а степень дружелюбия в отношении США повышаться».

В дальнейшей дискуссии в Институте Гарримана, как предполагается, примут участие американские политологи и историки Стивен Коэн и Кэтрин Непомнящи, журналисты Джонатан Сандерс, Том Кент, Алессандра Стэнли и другие. Россию представляют, в частности, журналист «Коммерсанта» Олег Кашин, корреспондент радиостанции «Эхо Москвы» Тоня Самсонова, представитель Российского союза журналистов Надежда Ажгихина.