Российский гроссмейстер Анатолий Карпов уже несколько месяцев не может получить визу для поездки в США.
Об этом сообщил его друг, владелец нью-йоркской шахматной академии, который пригласил его преподавать там в летнем лагере.
68-летний Карпов, который считается одним из величайших шахматистов нашего времени, регулярно посещал США с 1972 года. Он подал заявление на неиммиграционную визу в марте этого года, но его заявка до сих пор не одобрена, заявил владелец школы Chess Max Academy Максим Длуги.
«Его внезапно вызвали на собеседование в посольство в Москве и спросили: "Собираетесь ли вы беседовать с американскими сенаторами и конгрессменами? Нам нужно это проверить"», – заявил Длуги Reuters.
Сотрудники аппарата конгрессвумен Кэролин Мэлони и сенатора Чака Шумера связывались с посольством США в Москве от имени Карпова, и им сказали, что его заявление все еще рассматривается.
«Эта процедура не может быть проигнорирована или ускорена, поскольку она имеет важное значение для принятия окончательного решения о выдаче визы», – говорится в письме отдела посольства по связям от 2 июля, направленном в офис Мэлони.
«Господин Карпов будет уведомлен, как только этот процесс завершится. Будьте уверены, что на сегодняшний день ему не нужно представлять дополнительные документы или предпринимать дополнительные действия», – сообщило посольство.
Представитель Госдепартамента США Ноэль Клэй в электронном письме Reuters заявил, что он не может отвечать на вопросы о статусе заявления Карпова на получение визы, поскольку по федеральному закону такая информация является конфиденциальной.
Длуги рассказал, что Карпов помогал тренировать лучших молодых американских шахматистов в Chess Max Academy последние два года, и за всю его долгую карьеру у него не возникало проблем с получением визы.
«Я искренне надеюсь, что в целях улучшения отношений между Россией и США любезный прием лучше холодной задержки», – написал Длуги в письме Шумеру.
«Когда такая легендарная личность выражает желание повысить уровень самых талантливых шахматистов Америки, это признак того, что какая-то добрая воля между нами возможна», – заявил он.