Назад в СССР: пресса в России и Беларуси

3 мая отмечается Всемирный день свободы прессы. Он был провозглашён в специальной резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 20 декабря 1993 года. Дата была выбрана по рекомендации ЮНЕСКО в честь годовщины Виндхукской Декларации, принятой двумя годами ранее в столице Намибии Виндхуке на семинаре по развитию независимой африканской прессы.

По случаю Всемирного дня свободы печати ежегодно 3 мая публикуются послания Генерального секретаря ООН. Прошлогодний доклад назывался «Информация как общественное благо».

А с 1997 года в этот день ежегодно присуждается премия ЮНЕСКО за заслуги в укрепление свободы прессы. Премия носит имя колумбийского журналиста Гильермо Кано, погибшего в 1986 году.

Кроме того, Всемирный день свободы прессы — это хороший повод вспомнить публикуемый ежегодно неправительственной организацией «Репортёры без границ» индекс свободы прессы, где отражено положение дел в 180 (на 2021 год) странах мира. Россия в прошлом году оказалась на 150-м месте, Беларусь - на 158-м.

Кстати, весьма показательно, что в этом году ЮНЕСКО не допустило Россию к участию в ежегодной конференции в честь Всемирного дня свободы печати.


Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» попросила экспертов из этих двух стран оценить изменения, которые там произошли в течение последнего года.

«Лукашенко провёл совещание с силовиками и сказал, что надо жёстче работать»

Заместитель председателя Белорусской ассоциации журналистов (БАЖ) Борис Горецкий констатирует, что пресса в его стране по-прежнему разделена на две части: независимые медиа и хорошо финансируемые государственные СМИ. И эти две общности, по его мнению, до сих пор существуют в «параллельных реальностях».

На пике протестных акций августа — декабря 2020 года ряд сотрудников государственных телеканалов РБ отказались работать, и тогда из России прибыл десант штрейкбрехеров - технического и творческого персонала, чтобы заменить бастующих. Но теперь, по словам Горецкого, кремлёвские «гастарбайтеры» вернулись домой и их заменили отечественные кадры. «Власти подтянули (работников СМИ) из регионов, и картина в государственных медиа выглядит так: из-за ухода профессионалов социальные лифты внутри государственных медиа стали очень быстрыми. Фактически, выпускник журфака может сразу получить квартиру и другие преференции, потому что властям очень нужны хоть какие-то кадры. Поэтому на госпропаганду работают белорусы, в том числе и молодые, которые захотели быстро взлететь на этих социальных лифтах», - оценивает ситуацию Борис Горецкий.

И продолжает: «Государственная пропаганда в Беларуси с началом войны (России против Украины) очень жёстко выдаёт одни нарративы по Украине, и по внутренней ситуации. А независимые медиа, которые ещё работают, стараются отражать объективную картину жизни в Беларуси, в Украине, и вообще - всемирную повестку», - оценил ситуацию в своей стране Борис Горецкий.

Заместитель председателя БАЖ считает, что в течение прошлого года официальный Минск сделал максимум для того, чтобы выдавить из страны независимую журналистику, поэтому все независимые издания продолжают работать из-за рубежа. В основном - из Польши, Литвы, Грузии, Украины. «До войны огромное количество наших журналистов уехало туда. Конечно, когда ты уехал туда, есть проблема с доступом к информации, но с другой стороны можно обеспечить безопасность для журналистов после переезда за границу, потому что у нас (в Беларуси) по-прежнему журналистов независимых СМИ могут отправить в тюрьму», - предупредил Борис Горецкий в беседе с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки».

И привёл один из последних примеров. «У нас на баннере Белорусской ассоциации журналистов постоянно обновляется информация о том, сколько наших коллег находится за решёткой. И на предпасхальной неделе в следственный изолятор была помещена главный редактор издания "Новы час", по-русски "Новое время" - Оксана Колб. У неё уже были и обыски, и задержания, но вот в середине апреля Лукашенко провёл очередное совещание с силовиками, дал им "под хвост" и сказал, что надо жёстче работать.

У нас сейчас силовики сразу приходят со щитами, кувалдами, автоматами и выглядят очень устрашающе. Вот так выглядел их приход к Оксане, когда её задержали», - свидетельствует заместитель председателя Белорусской ассоциации журналистов.

«Журналистика в Беларуси это среднее между "Хроникой текущих событий" и работой на оккупированных территориях»

елорусский журналист Игорь Ильяш отметил две тенденции, наблюдаемые по отношению к негосударственным СМИ. «Первая - это тотальная зачистка информационного пространства. Несмотря на то, что градус репрессий против независимых журналистов неуклонно повышался ещё с осени 2020 года, тем не менее, ещё год назад основные негосударственные средства массовой информации легально существовали в Беларуси», - отметил Ильяш в комментарии для Русской службы «Голоса Америки».

Тотальная зачистка, о которой он упомянул, произошла с мая по октябрь 2021 года, когда все ключевые оппозиционные СМИ были признаны в Беларуси либо «экстремистскими материалами», либо «экстремистскими формированиями», что по факту поставило вне закона всех работающих там журналистов. А при расширенной трактовке определённых норм действующего белорусского законодательства может поставить вне закона и аудиторию этих СМИ. Самым «вегетарианским», по оценке журналиста, вариантом может считаться тот, при котором печатное издание лишается доступа ко всем типографиям, а его сайты в интернете блокируются. При этом сама газета не признана «экстремистской».

Но такие СМИ, как TUT.BY, «Наша нива», «Радио Свобода» и "Belsat" не просто запрещены в Беларуси, но часть их сотрудников оказалась в тюрьме, а редакции или корпункты были вынуждены переместиться за границу. «Конечно, некоторые журналисты остаются в стране, но сама белорусская журналистика в "полевом варианте" перестала существовать, потому что в открытом виде работать на независимые СМИ практически невозможно. И приходится действовать в "партизанских условиях", то есть при полной анонимизации, когда ты нигде не можешь сказать, что являешься журналистом такого-то издания, работаешь на него и поставляешь ему информацию», - отмечает собеседник «Голоса Америки». И приводит сравнение: «Сегодняшняя журналистика в Беларуси — это нечто среднее между диссидентской "Хроникой текущих событий" и работой на оккупированных территориях, когда журналисты работают под полным прикрытием».

Кстати, среди белорусских журналистов, находящихся в заключении у лукашенковского режима, есть и жена Игоря Ильяша - журналистка польского спутникового телеканала "Belsat" Катерина Андреева. Она была арестована во время освещения ею женского марша в Минске в сентябре 2020 года и приговорена к двум годам заключения. Теперь же, несмотря на мощную международную кампанию в поддержку Андреевой, ей грозит новое уголовное обвинение и большой срок заключения.

«Этот пример очень хорошо иллюстрирует рост градуса террора и репрессий в отношении средств массовой информации в Беларуси. Потому что, если летом 2020 года до выборов её могли задерживать за работу на уличной акции, держали в отделении милиции несколько часов, а потом отпускали, то в начале сентября её уже держали в тюрьме несколько суток, а в ноябре завели уголовное дело и дали два года. Хотя, в общем-то, каждый раз её задерживали за то, что она просто выполняла свои профессиональные обязанности. А сейчас градус террора властей Беларуси по отношению к журналистам достиг такого уровня, что даже два года заключения кажется им незначительной мерой и они прибегают к возбуждению уголовного дела по обвинению в государственной измене, хотя Катя уже полтора года находится в тюрьме. Но как раз неуклонное усиление репрессий — это вторая тенденция. И она показывает, что вопрос с прессой для режима Лукашенко ещё не решён, журналисты остаются вне закона и никаких послаблений не предвидится. И при той неототалитарной модели государства, которую строит Лукашенко, им места быть не может», - заключает Игорь Ильяш.

«Численность телевизионной аудитории в России падает, и это - долгосрочный тренд»

Научный сотрудник расположенного в Таллинне Международного центра по вопросам обороны и безопасности (ICDS) Игорь Грецкий считает, что сегодняшние репрессии против свободы слова и печати в России начались с приходом к власти Владимира Путина. «Мы сейчас переживаем кульминацию этих трендов. Их суть заключается в подавлении независимых СМИ, маргинализировать, выдавить на периферию, и оставить за государством решающую роль на информационном поле», - сказал он в комментарии для Русской службы «Голоса Америки».

Сейчас, по мнению доктора Грецкого, происходит погружение России в информационный пузырь, изолированный от любых новостных источников извне. А независимые, или частично независимые средства массовой информации, которые существовали на основе хрупких компромиссов до февраля этого года, оказались под запретом. Одна часть этих СМИ попросту закрылась, другая была вынуждена эмигрировать. «Расширяется перечень СМИ, которым присуждён статус "иностранного агента", и нужно понимать, что этот тренд будет развиваться. Уже есть информация о том, что депутатами Государственной думы подготовлен законопроект о создании консолидированного реестра "иностранных агентов", куда будут включены и физлица, и НКО, и СМИ, и юридические лица, но есть различного рода компании. И, на мой взгляд, мы в этом плане уже практически ничем не отличаемся от Беларуси, где порядка полутора десятков лет никакой свободы СМИ и журналистики не существует», - считает эксперт.

Вторым трендом, наметившимся в последнее время, Игорь Грецкий считает усиление роли Телеграм-каналов и интернет-СМИ. «Кроме того, в течение семи-восьми лет наблюдается роль популярности социальных сетей, как источников новостей. Причём, это происходит за счёт младшего поколения россиян, которые практически не смотрят телевизор, и популярность классических новостных каналов среди этой категории граждан потихонечку падает. И за информацией они идут в свои аккаунты в соцсетях. Это долгосрочный тренд, который будет развиваться. Всё более популярными становятся различные мессенджеры, конкуренция среди которых также будет возрастать, и спрос на различные источники информации у российской молодёжи будут оставаться довольно высоким, чего нельзя сказать о старшем поколении, которое привыкло к пассивному потреблению информации, черпая её, в основном, из телевидения. Кстати, численность телевизионной аудитории в России падает, и это тоже долгосрочный тренд», - заметил научный сотрудник ICDS.

Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» поинтересовалась, не может ли подорвать доверие к Телеграм-каналам, блогам и мессенджерам большое количество недостоверной информации, бытующей здесь? Ведь в интернете работают не только профессионалы СМИ, но и политически мотивированные активисты.

«Это было всегда - и пять лет назад, и десять», - последовал ответ. «И телевидение, и газеты двадцать, тридцать и более лет назад могли огласить непроверенную информацию. И это могло стать источником того, что мы сейчас называем "хайпом". На самом деле, всё это - естественная часть информационной среды просто в силу того, что объёмы информации возрастают, и информационных каналов становится всё больше, мы с этим сталкиваемся, практически, каждый день. Чего нельзя было сказать двадцать-тридцать лет тому назад, потому что информационных каналов было меньше. Но никакой проблемы в этом я не вижу», - повторил Игорь Грецкий.

«Если где-то что-то запрещается, то на его место возникает нечто новое»

Сооснователь содружества журналистов-расследователей «Фонд 19/29» Галина Сидорова называет всё происходившее в российском медиапространстве в течение минувшего года своего рода информационной «артподготовкой к горячей войне против Украины», которая началась 24 февраля. В государственных СМИ РФ ещё больше усиливалась пропагандистская составляющая, а после начала вооруженного вторжения в Украину, по оценке Сидоровой, «не осталось ни одного государственного ресурса, который бы просто информировал аудиторию о том, что происходит, потому что вся информация подаётся с пропагандистской позиции».

В беседе с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки» медиа-эксперт отмечает: «Поскольку был принять соответствующей закон (предусматривающий уголовная ответственность "за распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных Сил РФ" - А.П.), фактически, вводящий военную цензуру, то, получается, единственным источником информации о том, что происходит, является "говорящая голова" Министерства обороны России Игорь Конашенков. То есть, журналистам официально разрешено представлять только эту информацию».

Вторым важным моментом Галина Сидорова считает юридическую подготовку к тому, что полностью запретить независимую прессу в России. В данном случае имеется в виду массовое внесение в список СМИ-иноагентов как целых изданий, так и отдельных журналистов и публицистов. В результате происходила блокировка независимых СМИ и интернет-сайтов. «И главное, к чему мы подошли к 24 февраля - то, что большинство независимых СМИ в России были фактически запрещены, и они могли предоставлять свою информацию только через "зеркала" и через VPN. Прежде всего это коснулось расследовательских медиапроектов. А в результате одни СМИ были закрыты после принятия "Закона о фейках", другие были вынуждены закрыться сами», - констатирует сооснователь «Фонда 19/29». И добавляет, что эта тенденция коснулась не только СМИ в центральных городах, но и в регионах.

Вместе с тем Галина Сидорова не считает, что независимая журналистика в России окончательно растоптана. «Как мы знаем, если где-то что-то запрещается, то на его месте возникает нечто новое. И те мои коллеги, которые были вынуждены уехать из России, тут же продолжили работу своих медиа или в индивидуальном качестве из тех стран, куда переместились. А какие-то мои коллеги продолжают работать и в России, создавая свои Телеграм-каналы, ведя собственные блоги и работая в YouTube, который в России пока не заблокирован, хотя о такой возможности много говорится», - отмечает собеседница «Голоса Америки».

И подытоживает: «Возможность получать независимую информацию (в России) с одной стороны, как бы, есть, но с другой стороны настолько силён накат наблюдаемой сейчас государственной пропаганды, что нельзя сказать, будто аудитория к этой пропаганде невосприимчива. Просто часть аудитории особенно не заморачивается и не прилагает усилий к тому, чтобы искать альтернативные источники информации в том же интернете. И это, конечно, влияет на общее настроение людей, в том числе - на их отношение к независимым СМИ».