В России удерживается не меньше 6 тысяч украинских детей, вывезенных с родных мест и содержащихся в лагерях, где занимаются их перевоспитанием в прокремлевском духе. Это следует из обнародованного накануне доклада Йельского университета, сообщает Reuters.
Как представляется исследователям, в «политическом переобучении» как раз и состоит основная функция подобных учреждений. Что касается фактических цифр, то они могут быть значительно выше.
На это указывает и статистика, приведенная детским омбудсменом Украины Дарьей Герасимчук. По ее информации, в Россию с оккупированных украинских территорий незаконно депортировано около 14 тысяч детей, а вернуть обратно удалось лишь немногим более ста.
В отчете Йельского университета также говорится о многочисленных случаях незаконного усыновления российскими семьями украинских детей.
Напомним, что Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны гласит, что депортация детей с территории боевых действий на территорию государства-агрессора категорически запрещена. Детей надлежит перенаправлять по гуманитарным коридоры в безопасные места на их родине или же в нейтральные страны.
Цифры, приведенные в докладе Йельского университета, звучат чудовищно, считает член федерального политсовета Партии народной свободы, говорит правозащитник Наталья Пелевина. Но главное тут, по ее мнению, что речь идет о преступлениях, которые потом необходимо будет расследовать.
«Это фактически массовое похищение детей для некого в их (российских властей) понимании “перевоспитания”, в первую очередь политического, –добавила собеседник «Голоса Америки». – Но мотивация здесь – дело пятое. Важнее, что это просто преступление: похищение несовершеннолетних. А в уголовном кодексе любой страны за такие действия предусмотрена строгая ответственность. Соответствующая статья есть и в УК России. Но беда в том, что законы в стране работают только по команде сверху. А не будут же власти искать управы против самих себя? Ведь с их ведома и указаний всё и происходит…»
Наталья Пелевина помимо прочего еще и «волонтёрит» в Центре украинских беженцев. По ее словам, от женщин с Украины она узнала несколько берущих за душу историй: «Так, подруга одной из моих собеседниц (будучи на оккупированной украинской территории) по каким-то причинам согласилась отдать сына в российский лагерь, и он как будто растворился. Никакой информации о нем она не может добиться нигде, всюду натыкаясь на глухую стену. Разве это не узаконенное похищение? И судьба этой семьи далеко не исключение. Вот еще один пункт для обвинения на международном трибунале в перспективе».
Политик и правозащитник также сказала, что склонна верить данным исследователей Йельского университета. И тут, на ее взгляд, одна проблема рождает другую: «Конечно, потом в полный рост встанет вопрос, как этих детей находить и возвращать в Украину. Кроме того неизвестно, в каком ментальном состоянии и психики они будут находиться. Дети чрезвычайно восприимчивые существа, а что с ними там творили, мы можем себе только представлять. Да, возможно физическое насилие к ним и не применяли (хотя кто знает?). Но что с ними было в плане психологического воздействия? Их туда, в эти лагеря, для того и забирали, чтобы перековывать в путинские кадры».
Очевидно, все детали и нюансы насчет того, что там творилось, нам еще только предстоит узнать, подчеркнула Наталья Пелевина. Но предчувствую, что подробности эти будут шокирующими, резюмировала она.
О подлинных масштабах происходящего судить невозможно, поскольку все данные на этот счет закрыты, заметила в интервью Русской службе «Голоса Америки» председатель Комитета «Гражданское содействие», лауреат международных премий Светлана Ганнушкина. Вместе с тем, по ее оценке, проблема налицо, и она имеет многогранный характер.
«Помимо того, что мы непосредственно сталкиваемся с этим явлением, когда к нам обращаются за помощью, на эту тему есть еще и высказывания официальных лиц. Например, Мария Львова-Белова, полномочной по правам человека при президенте РФ, говорила, по крайней мере, о 150 детях, которые были перевезены в Россию и направлены в приемные семьи. Это касалось только одной группы, попавшей в зону общественного внимания. Но, очевидно, что это лишь вершина айсберга».
Кроме того это уже начало напоминать своеобразный бизнес, продолжила Светлана Ганнушкина: «К нам обращалась женщина (по поводу возможности усыновления украинского ребенка), у которой было трое собственных детей и двое приемных. А когда я стала расспрашивать ее, какие есть юридические основания для такой передачи, она только сказала, что между “Донецкой республикой” и Московской областью существует некий договор о передаче детей в приемные семьи…»
То, что творится вокруг усыновления украинских детей в России, вообще совершенно серая зона, утверждает председатель Комитета «Гражданское содействие»: «Мы совсем не знаем, сколько таких детей. Нет соответствующей базы данных по родственникам и родителям, которые разыскивают пропавших детей. Мне кажется, что было бы очень важно через какие-то ООНовские структуры наладить связь и координацию по этой проблеме. Мы, кстати, говорили об этом с уполномоченным по правам человека Совета Европы Дуней Миятович. Но пока особых сдвигов не заметно».
Как заявлял ранее глава агентства ООН по делам беженцев Филиппо Гранди, Москва грубо нарушает основополагающие принципы защиты детей в период военных действий, выдавая украинским детям паспорта РФ и отдавая их на усыновление в российские семьи.
Помимо прочего Светлана Ганнушкина, внесенная властями в реестр «иностранных агентов», призналась, что заниматься правозащитной деятельностью в России становится все сложнее.
«Уже закрыты все известные НКО. Под большим давлением находится наша организация. Нам грозят грандиозные штрафы. Тенденция к полному уничтожению гражданского общества очевидна, но мы пока держимся», – заключила она
Форум