МОСКВА – Иран и Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) подписали совместное заявление о будущем сотрудничестве с целью урегулировать все оставшиеся разногласия по иранской ядерной программе.
В соответствии с достигнутой договоренностью инспекторы МАГАТЭ будут допущены на некоторые иранские ядерные объекты – в частности, на комбинат по изготовлению тяжелой воды в Араке и урановый рудник в Гачине. Ранее туда путь для представителей МАГАТЭ был закрыт.
Иран также принял на себя обязательства предоставить информацию обо всех исследовательских реакторах; о 16 проектах строительства новых АЭС; о заводах, на которых производится обогащение урана и о новых технологиях, применяемых Исламской республикой для обогащения урана.
Соглашение должно быть реализовано в течение трех месяцев со дня его заключения.
Детали
Иран стал членом МАГАТЭ и, таким образом, обязался выполнять международные правила развития ядерной отрасли, в 1959 году. Однако в последние десятилетия в отношениях между этим агентством ООН и Ираном возникли проблемы, поскольку Тегеран далеко не всегда сообщал о своих действиях в этой сфере.
Один из примеров этого – рудник и перерабатывающий комплекс в Гачине (неподалеку от город Бендер-Аббас), способном производить более 20-ти тонн урана в год. Первоначальная информация была получена международным сообществом от иранской оппозиции. Кроме того, рудник и сопутствующие производства спроектированы, построены и управляются иранской компанией, которую подозревают в участии в военной ядерной программе.
Объемы производства в Гачине недостаточны для того, чтобы снабдить иранские реакторы ядерным топливом, но, при этом, они вполне достаточны для производства ядерных зарядов – для этого требуется намного меньшее количество урана.
В Араке расположен завод по производству тяжелой воды и близок к запуску (вероятно это произойдет в 2014 году) реактор, использующий тяжелую воду – потенциально он способен производить оружейный плутоний (до 9 кг плутония в год, что достаточно для создания двух ядерных зарядов). В последние годы Иран отказывался допустить инспекторов МАГАТЭ на оба этих объекта.
Комментарии
Опрошенные Русской службой «Голоса Америки» эксперты в целом положительно оценили значение заключенного пакта, но на дальнейшее развитие событий в контексте проблемы иранской ядерной программы смотрят с осторожным оптимизмом.
Старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, профессор Владимир Сажин назвал его «очень важным».
«Об этом соглашении говорят уже больше двух лет, – добавил он. – Но при администрации президента Ахмадинежада ни о чем подобном даже нельзя было и подумать».
Как ему представляется, это стало возможным благодаря тому, что иранцы пошли на определенные компромиссы.
«Поскольку позиция Юкио Амано (главы международного атомного ведомства) и
МАГАТЭ не изменилась, то из этого следует, что Иран согласился на определенные уступки. И это хорошо», – сказал профессор.
По его словам, то, что Иран разрешил проинспектировать реактор в Араке, весьма актуально.
«Потому что при намеченном на 2014 год запуске реактора с его помощью станет возможным производство и накопление плутония. Этот реактор способен производить 9 кг плутония в год, чего вполне достаточно на одну ядерную бомбу», – пояснил Сажин.
По его мнению, главная проблема Тегерана – сделать иранскую ядерную программу абсолютно открытой для МАГАТЭ.
«Остальные проблемы, конечно, тоже важны, но они носят уже второстепенный характер», – резюмировал он.
Директор политических программ Международного центра за справедливую политику Сергей Зацепилов также убежден, что это позитивный шаг.
«Всякое начало переговоров, особенно с Ираном, очень трудным партнером,
каждый раз вселяет чувство надежды, – заметил он. – Однако до сих пор переговоры проходили крайне сложно и, как правило, заканчивались весьма посредственными результатами или возникновением новых длительных пауз в отношениях сторон».
Появление очередных надежд, на его взгляд, вызвано не столько изменением ядерной программы Ирана, сколько «попытками найти новый подход во взаимоотношениях Ирана и США».
«Это случилось потому, что Иран проявил себя в последние годы влиятельным региональным игроком, – продолжил Зацепилов. – Плюс он воздерживался от проявлений агрессии в отношении стран Запада, да и по отношению к Израилю тоже вел себя достаточно сдержанно, хотя, конечно, враждебность между странами сохраняется».
Но насколько актуально данное соглашение в свете скорого продолжения переговоров по иранской ядерной программе в Женеве и как оно может отразиться на дальнейшем ходе дискуссий?
Владимир Сажин думает, что соглашение, достигнутое в Тегеране, послужит хорошим подспорьем переговорам.
«Переговоры в формате Иран – группа “5 + 1” и Иран – МАГАТЭ, в общем-то, взаимосвязаны. Если первые призваны решать политические и стратегические задачи, то вторые служат достижению сугубо практических и технических целей», – констатировал он.
Одновременно эксперт считает, что на этой стадии не удастся решить главную проблему – «втиснуть иранскую ядерную программу в требования МАГАТЭ и резолюций Совбеза ООН».
«Поэтому, конечно, нужно набраться терпения. Это только начало. Будем ждать», – заключил Сажин.
Сергей Зацепилов также полагает, что объективные условия для ведения переговоров в Женеве стали лучше.
«Но стали ли они лучше настолько, чтобы это повлияло на достижение весомых договоренностей по иранской ядерной программе, здесь пока сохраняются серьезные сомнения», – уточнил он.
С его точки зрения, необходимо четкое понимание пределов возможных компромиссов.
«На что может пойти Иран, который продолжает заявлять о своем намерении продолжать развитие своей ядерной промышленности? На что могут пойти США, МАГАТЭ и вообще все участники переговорного процесса? Как посмотрит на этот процесс Россия? Пока больше вопросов, чем ответов», – подчеркнул Зацепилов.
Второй раунд переговоров в Женеве предположительно состоится 20 ноября 2013 года.
В соответствии с достигнутой договоренностью инспекторы МАГАТЭ будут допущены на некоторые иранские ядерные объекты – в частности, на комбинат по изготовлению тяжелой воды в Араке и урановый рудник в Гачине. Ранее туда путь для представителей МАГАТЭ был закрыт.
Иран также принял на себя обязательства предоставить информацию обо всех исследовательских реакторах; о 16 проектах строительства новых АЭС; о заводах, на которых производится обогащение урана и о новых технологиях, применяемых Исламской республикой для обогащения урана.
Соглашение должно быть реализовано в течение трех месяцев со дня его заключения.
Детали
Иран стал членом МАГАТЭ и, таким образом, обязался выполнять международные правила развития ядерной отрасли, в 1959 году. Однако в последние десятилетия в отношениях между этим агентством ООН и Ираном возникли проблемы, поскольку Тегеран далеко не всегда сообщал о своих действиях в этой сфере.
Один из примеров этого – рудник и перерабатывающий комплекс в Гачине (неподалеку от город Бендер-Аббас), способном производить более 20-ти тонн урана в год. Первоначальная информация была получена международным сообществом от иранской оппозиции. Кроме того, рудник и сопутствующие производства спроектированы, построены и управляются иранской компанией, которую подозревают в участии в военной ядерной программе.
Объемы производства в Гачине недостаточны для того, чтобы снабдить иранские реакторы ядерным топливом, но, при этом, они вполне достаточны для производства ядерных зарядов – для этого требуется намного меньшее количество урана.
В Араке расположен завод по производству тяжелой воды и близок к запуску (вероятно это произойдет в 2014 году) реактор, использующий тяжелую воду – потенциально он способен производить оружейный плутоний (до 9 кг плутония в год, что достаточно для создания двух ядерных зарядов). В последние годы Иран отказывался допустить инспекторов МАГАТЭ на оба этих объекта.
Комментарии
Опрошенные Русской службой «Голоса Америки» эксперты в целом положительно оценили значение заключенного пакта, но на дальнейшее развитие событий в контексте проблемы иранской ядерной программы смотрят с осторожным оптимизмом.
Старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, профессор Владимир Сажин назвал его «очень важным».
«Об этом соглашении говорят уже больше двух лет, – добавил он. – Но при администрации президента Ахмадинежада ни о чем подобном даже нельзя было и подумать».
Как ему представляется, это стало возможным благодаря тому, что иранцы пошли на определенные компромиссы.
«Поскольку позиция Юкио Амано (главы международного атомного ведомства) и
МАГАТЭ не изменилась, то из этого следует, что Иран согласился на определенные уступки. И это хорошо», – сказал профессор.
По его словам, то, что Иран разрешил проинспектировать реактор в Араке, весьма актуально.
«Потому что при намеченном на 2014 год запуске реактора с его помощью станет возможным производство и накопление плутония. Этот реактор способен производить 9 кг плутония в год, чего вполне достаточно на одну ядерную бомбу», – пояснил Сажин.
По его мнению, главная проблема Тегерана – сделать иранскую ядерную программу абсолютно открытой для МАГАТЭ.
«Остальные проблемы, конечно, тоже важны, но они носят уже второстепенный характер», – резюмировал он.
Директор политических программ Международного центра за справедливую политику Сергей Зацепилов также убежден, что это позитивный шаг.
«Всякое начало переговоров, особенно с Ираном, очень трудным партнером,
каждый раз вселяет чувство надежды, – заметил он. – Однако до сих пор переговоры проходили крайне сложно и, как правило, заканчивались весьма посредственными результатами или возникновением новых длительных пауз в отношениях сторон».
Появление очередных надежд, на его взгляд, вызвано не столько изменением ядерной программы Ирана, сколько «попытками найти новый подход во взаимоотношениях Ирана и США».
«Это случилось потому, что Иран проявил себя в последние годы влиятельным региональным игроком, – продолжил Зацепилов. – Плюс он воздерживался от проявлений агрессии в отношении стран Запада, да и по отношению к Израилю тоже вел себя достаточно сдержанно, хотя, конечно, враждебность между странами сохраняется».
Но насколько актуально данное соглашение в свете скорого продолжения переговоров по иранской ядерной программе в Женеве и как оно может отразиться на дальнейшем ходе дискуссий?
Владимир Сажин думает, что соглашение, достигнутое в Тегеране, послужит хорошим подспорьем переговорам.
«Переговоры в формате Иран – группа “5 + 1” и Иран – МАГАТЭ, в общем-то, взаимосвязаны. Если первые призваны решать политические и стратегические задачи, то вторые служат достижению сугубо практических и технических целей», – констатировал он.
Одновременно эксперт считает, что на этой стадии не удастся решить главную проблему – «втиснуть иранскую ядерную программу в требования МАГАТЭ и резолюций Совбеза ООН».
«Поэтому, конечно, нужно набраться терпения. Это только начало. Будем ждать», – заключил Сажин.
Сергей Зацепилов также полагает, что объективные условия для ведения переговоров в Женеве стали лучше.
«Но стали ли они лучше настолько, чтобы это повлияло на достижение весомых договоренностей по иранской ядерной программе, здесь пока сохраняются серьезные сомнения», – уточнил он.
С его точки зрения, необходимо четкое понимание пределов возможных компромиссов.
«На что может пойти Иран, который продолжает заявлять о своем намерении продолжать развитие своей ядерной промышленности? На что могут пойти США, МАГАТЭ и вообще все участники переговорного процесса? Как посмотрит на этот процесс Россия? Пока больше вопросов, чем ответов», – подчеркнул Зацепилов.
Второй раунд переговоров в Женеве предположительно состоится 20 ноября 2013 года.
