Бывший лидер республиканского большинства в Сенате США в интервью Русской службе «Голоса Америки» заявил, что не будет баллотироваться в президенты, и отметил, что сотрудничество между США и Россией возможно и необходимо и в политике, и в науке, и в сфере здравоохранения. Билл Фрист, по профессии хирург в области пересадки сердца и легких, рассказал, что еще в детстве слышал о достижениях российского специалиста в области трансплантологии Владимира Демихова, и подчеркнул, что на 70 процентов поддерживает законопроект о реформе здравоохранения в США.
«Голос Америки» побеседовал c бывшим влиятельным политиком, который занимал пост республиканского лидера в верхней палате американского Конгресса с 2003 года до своего ухода в отставку в 2007 году, на конференции в Вашингтоне, посвященной американо-российскому сотрудничеству в области здравоохранения. Конференция была организована Центром стратегических и международных исследований.
Виктория Купчинецкая: Почему вас, как профессионального медика, интересует сотрудничество в области здравоохранения именно с Россией?
Билл Фрист: У сотрудничества между США и Россией огромный потенциал. И я говорю это как бывший лидер большинства в американском Сенате. Этот потенциал можно рассматривать глубоко. До того, как я стал политиком, я был врачом, который занимался пересадкой сердца и легких. И эта область трансплантологии была основана великим российским ученым Владимиром Демиховым. Его имя было на слуху, когда я был еще мальчиком, и я видел фотографии того, как он проводит операции. Так что я еще давно видел это тесное сотрудничество в области науки. И потом оно продолжалось во время борьбы с корью в 70-е годы, а теперь продолжается в борьбе с полиомиелитом. И вот это сотрудничество, эти общие интересы существуют и в политике, и в науке, и в здравоохранении.
В.К.: В США – как, впрочем, и в России – еще свежа память о «холодной войне». Создает ли это определенное недоверие к России среди политиков США и рядовых американцев?
Б.Ф.: Мне кажется, что историческая память, конечно же, воздействует на восприятие сегодняшнего момента. Но если вы работаете в области здравоохранения в моем родном городе Нэшвиле, штат Теннеси, или в Силиконовой долине, где 40 000 русских занимаются высокими технологиями, это восприятие очень быстро меняется. Сегодня на этой американо-российской конференции мы осуждаем наши общие интересы и то, как мы можем работать вместе в будущем. И в этом контексте образы «холодной войны», образы врага очень быстро исчезают.
В.К.: Системы здравоохранения в США и в России очень разные. В США многие американцы выступают против государственного здравоохранения, а в России это является привычным понятием. С учетом этих различий, как Россия и США могут сотрудничать?
Б.Ф.: Мы можем очень многому научиться друг у друга. Обе системы сегодня фокусируются на вопросах доступности самого лучшего здравоохранения для всех граждан. И для обеих систем вопрос стоимости медицинского обеспечения очень важен. Сможет ли ребенок, больной раком крови, получить то лечение, без ограничений, которое ему необходимо? Нас всех также беспокоит вопрос качества медицинского обеспечения. Все эти задачи и проблемы являются общими для обеих систем, общими и для американцев, и для россиян.
В.К.: Вы поддерживаете реформу здравоохранения в США?
Б.Ф.: Я считаю, что примерно 70 процентов положений настоящей реформы являются очень хорошими. Все, что касается доступности медицинского обслуживания, например, или вопросов страхового обеспечения. Но есть и большие недостатки. В частности, этот законопроект значительно увеличит стоимость услуг для рядовых американцев. В будущем в Конгрессе некоторые положения закона нужно будет исправить.
В.К.: Но вы ведь уже высказывались против того, чтобы отменить реформу, в то время как за отмену выступают многие республиканцы?
Б.Ф.: Ее нельзя отменить, в первую очередь, из-за того, как работает наша законодательная система. Мне кажется, что может произойти из-за нашего долга и нашего огромного бюджетного дефицита – это законодатели постараются замедлить реализацию этого законопроекта на практике. И будут приняты поправки к закону, которые помогут контролировать стоимость медицинских услуг.
В.К.: Г-н Фрист, вы скучаете по тому времени, когда были влиятельным сенатором, лидером республиканского большинства в Сенате?
Б.Ф.: В нашем государственном секторе это возможно: врач, который никогда не работал законодателем, никогда не баллотировался в законодательные органы, приходит в Сенат и становится лидером Сената. Вы знаете, я был сенатором 12 лет. И я решил уйти. Скучаю ли я по тому времени, когда я был законодателем? Я скучаю по возможности принимать законы, которые помогают 300-ам миллионам людей. Но с другой стороны, я выполнил свою миссию в Сенате. И вернулся домой, в частный сектор, где происходят важные процессы в области инноваций. И этот мостик между государственным и частным я тоже очень ценю.
В.К.: Когда вы были сенатором, законодатели двух партий конфликтовали друг с другом больше или меньше, чем сейчас?
Б.Ф.: Когда я был сенатором, сложно было себе представить, что законодатели могут конфликтовать больше, чем они это делали тогда (улыбается). Законодатели все время горячо спорили. Но мы не приняли ни одного законопроекта, который поддерживали бы представители только одной партии. И в этом заключается ошибка президента Обамы – провести в Конгрессе очень важный законопроект о реформе здравоохранения без поддержки республиканцев. И поэтому его будет трудно претворять в жизнь. Но мне кажется, что ситуация выправится. Мне кажется, что в нашей стране среди политиков существует истинная приверженность тому, чтобы вместе работать. Не обязательно соглашаться, нужно отстаивать свои принципы, но все же есть стремление объединиться для блага американского народа.
В.К.: Вы были очень влиятельным республиканским политиком. Не подумываете ли вы о том, чтобы вернуться в политику? Может быть, даже баллотироваться на пост президента США в 2012 году?
Б.Ф.: Нет, я не собираюсь баллотироваться в президенты в 2012 году. Я – врач. Со школьной скамьи я посвятил свою жизнь лечению людей. Когда я стал сенатором, я принес присягу американской конституции. Но за 20 лет до этого я принес присягу медицинской профессии. Для меня политика – это только средство для того, чтобы улучшать жизнь людей. Политика – один из способов, но существует много других способов, например, работа в частном секторе, позволяющая влиять на законодательный процесс. И в частном секторе я и останусь.
