Вступило в силу соглашение «123» о сотрудничестве между США и Россией в сфере мирного использования атомной энергии. Соединенные Штаты уже заключили подобные договоры более чем с 20-ю государствами и организациями, включая МАГАТЭ, однако в случае с Россией соглашение имеет особое значение, учитывая масштабы и потенциал российской атомной индустрии.
Это знаковое событие произошло в Москве. В Доме приемов МИД на глазах у корреспондента «Голоса Америки» заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков и посол Соединенных Штатов в России Джон Байерли обменялись дипломатическими нотами – двумя тоненькими папками с документами – и договор начал действовать.
Казалось бы, просто, как «раз, два, три». Однако до недавнего времени не было никаких гарантий, что Россия и США заключат это соглашение, названное так по номеру соответствующей статьи в американском Законе об атомной энергии 1954 года. Согласно этой статье, сотрудничество США с «нациями, группами наций или региональными оборонными организациями» в сфере мирного атома возможно только после заключения соответствующего соглашения, которое утверждается президентом и ратифицируется Конгрессом.
Долгая дорога
Возможность заключения этого соглашения начали обсуждать еще в 1990-е годы. При администрации Билла Клинтона этот процесс был приостановлен, поскольку Москва согласилась ввести в строй Бушерскую АЭС в Иране. При Джордже Буше-младшем Бушер был признан американцами мирным проектом, и переговоры возобновились, но в 2008 году процесс снова застопорился, так как началась российско-грузинская война.
Правда, уже в мае Белый дом направил соглашение в Конгресс, но сделал это за 80 дней до окончания работы законодателей. Между тем, согласно процедурным правилам, у Конгресса должно быть, как минимум, 90 дней для анализа этого соглашения и его блокирования, в случае возникновения каких-либо претензий.
В результате шанс на прогресс появился уже во время президентства Барака Обамы. В апреле 2009 года президенты Обама и Медведев встретились в Лондоне. Там они заявили о важности принятия этого документа. Через два месяца, уже в Москве, они подтвердили свои намерения. Наконец, в мае 2010 года соглашение была внесено в Конгресс и успешно выдержало 90-дневное испытание.
Аспекты сотрудничества
«Соглашение 123 создает необходимые правовые рамки, отсутствовавшие до сих пор», – обратился к собравшимся после обмена дипломатическими нотами Сергей Рябков. «Отсутствие этих рамок, – продолжил он, – требовало от нас, по сути, заключения отдельных соглашений по каждому конкретному проекту».
Достаточно привести один пример того, как важно было двум странам заключить этот договор. Атомных реакторов в США больше, чем где бы то ни было – свыше сотни, и больше чем половину всего обогащенного урана для этих реакторов Америка закупает за рубежом. Россия, в свою очередь, контролирует до 45% мирового рынка обогащения урана, и половина всей энергии, вырабатываемой американскими АЭС, обеспечивается за счет российского топлива.
Посол Джон Байерли заметил со своей стороны, что «соглашение 123» – лишь одно из многих достижений» в американо-российских двусторонних отношениях за прошедщий год. Посол перечислил эти достижения: подписание США и Россией договора по СНВ, тесное сотрудничество по Афганистану, визит президента Медведева в Вашингтон и Калифорнию, работа в рамках двухсторонней росийско-американской президентской комиссии.
Террористическая угроза
В последние несколько десятков лет эксперты говорят о том, что атомная энергетика, несмотря на все ее преимущества, несет большую опасность: ядерные объекты являются потенциальными мишенями террористов. В это связи возникает вопрос: как уменьшить ядерную угрозу, когда некоторые государства, такие, как Иран, стремятся, по мнению Запада и его партнеров, нарушить режим нераспространения?
Сергей Рябков ответил на этот вопрос корреспонденту «Голоса Америки». Он сказал, что один из важнейших аспектов этого договора – борьба за нераспространение ядерного оружия. Так, Вашингтон и Москва будут, по его словам, «создавать новые технологии ядерного топливного цикла». С помощью этих новых технологий, например, можно будет перевести исследовательские ядерные реакторы на использование низкообогащенного урана, который, в отличие от высокообогащенного, не позволяет создавать атомное оружие.
«Энергетика, основывающаяся на атоме, – это поставленный под контроль процесс, который лежит в основе ядерного взрыва. Сделать так, чтобы не было возможность перенаправить эти материалы на военные цели, на террористические цели – одна из главных задач нашей работы», – сказал Рябков. Он напомнил, что Россия и США давно работают над этим.
Угроза российской экосистеме?
Хотя развитие атомной энергетики взамен другим энергетическим отраслям помогает замедлить глобальное потепление, оно несет и угрозы окружающей среде. Российские экологи, в частности, опасаются, что новое соглашение позволит США посылать в Россию ядерные отходы.
Посол Джон Байерли прокомментировал это следующим образом: «Мы, конечно, знаем о тех озабоченностях, которые существуют среди экологов в России. Мы работаем вместе с нашими российскими коллегами, чтобы наши совместные действия никакого вреда не нанесли».
Сергей Рябков добавил, что рабочая группа по ядерному сотрудничеству, существующая в рамках российско-американской президентской комиссии, ставит вопросы сохранения окружающей среды на одно из первых мест в перечне своих приоритетов.
Иранский фактор
Сергей Рябков также прокомментировал предложение иранской стороны – о том, чтобы Россия направила инспекторов на иранские ядерные объекты. «Пока никаких решений нет», – сказал Рябков. По его словам, в Москве эту инициативу «восприняли с интересом». «Мы считаем, – добавил он, – что иранская сторона тем самым продемонстрировала готовность пойти на определенный диалог, но у нас возникли встречные вопросы и пожелания в этой связи. Все эти вопросы обсуждаются, в том числе и с нашими иранскими партнерами».
С тем же предложением Тегеран обратился к Китаю и Европейскому Союзу. Представитель Госдепартамента США Филипп Кроули заявил, в свою очередь, что поездки российских, китайских и европейских инспекторов в Иран не заменят проверок со стороны МАГАТЭ.
