Еще два месяца назад исламистская партия Туниса «Нахда» («Возрождение») была запрещена, большинство ее членов находились в тюрьме или в изгнании. Теперь они вернулись домой, а их партия открыла свое представительство на оживленной улице в центре Туниса. Впервые за два десятилетия это умеренное исламистское движение вновь принимает участие в политической жизни страны.
Какую роль «Нахда» сыграет в тунисской политике, пока сказать сложно. На выборах в 1989 году – до того, как бывший президент Туниса Бен Али запретил ее – она набрала 17% голосов.
Член «Нахды» Абдельхамид Джаласси попал в тюрьму несколько лет спустя по обвинению в причастности к заговору против государственной власти. Его выпустили в 2007 году. Теперь он - член исполкома партии и не сомневается, что ее идеи находят отклик у многих тунисцев.
Джласси говорит, что популярность «Нахды» невозможно оценить, поскольку политические опросы при Бен Али были запрещены. Однако он убежден, что значительная часть населения Туниса симпатизирует умеренному исламистскому движению.
Эрик Гольдстейн, заместитель директора правозащитной организации Human Rights Watch по Ближнему востоку и Северной Африке, согласен с ним: «“Нахда” пользуется значительной поддержкой в Тунисе и желает играть роль в политике. Необходимо позволить ей это, при условии, что она будет соблюдать объявленные принципы – уважение правил игры, прав женщин и результатов выборов».
Тунис - одна из наиболее секулярных и прозападных стран в арабском мире. Большинство женщин не носят головные платки, а аборты официально разрешены. Во многих супермаркетах и ресторанах продают алкоголь.
«Нахда» сыграла незначительную роль в недавних молодежных восстаниях, которые привели к изгнанию Бен Али. Однако теперь это исламистское движение входит в состав Революционного комитета Туниса, состоящего из профсоюзов, правозащитных и оппозиционных организаций, обсуждающих будущее страны. Ключевой вопрос здесь заключается в том, какую роль в политике следует отвести религии – и насколько это допустимо.
Некоторые женщины опасаются, что «Нахда» может привести к регрессу в отношении прав женщин, хотя члены партии с такой оценкой категорически не согласны.
Ведущая тунисская правозащитница и генеральный секретарь Международной федерации прав человека Хадия Шериф выступает за разделение ислама и государства. Она добивается внесения соответствующей поправки в конституцию Туниса и отмечает, что в подобной ситуации движению «Нахда» не найдется места в политике, но оно сможет играть культурную роль.
Однако Абдельхамид Джаласси убежден, что революция в Тунисе – и других арабских странах – должна иметь и религиозный аспект. Он говорит, что «Нахда» идет на выборы не для поддержки религии, а на основании политической платформы, в основе которой – борьба с безработицей и улучшение образования. Джаласси считает, что его партия может стать аналогом правящей в Турции Партии справедливости и развития, симпатизирующей исламу.
Фарез Мабрук, возглавляющий недавно созданный в Тунисе Институт арабской политики, считает, что решение по этому вопросу должны принять избиратели: «Тунисцы решат, какой режим им нужен. Если они захотят видеть в политике такую партию, как “Нахда”, они проголосуют за нее».
При этом Мабрук отмечает, что народные восстания в Тунисе и других арабских странах сигнализируют об одном важном новшестве – возможности выборной демократии в мусульманской стране.
О происходящем на Ближнем Востоке читайте в спецрепортаже «Ближний Восток: стремление к демократии»
