В недавнем докладе независимой Международной комиссии ООН по расследованию событий в Украине был сделан вывод о том, что Россия в Украине широко применяет пытки, а также сексуальное и гендерное насилие.
Жестокость этих форм насилия используется для подавления сопротивления и наказания гражданского населения оккупированных территорий, а также в отношении военнопленных для подрыва морального духа украинских солдат.
Есть также свидетельства того, что это насилие в отношении мирных жителей и военнопленных активно планировалось и поощрялось как часть военной стратегии России, о чем свидетельствуют хорошо задокументированные примеры из Бучи и севера Киевской области, а также с оккупированных территорий.
Британский офис международного исследовательского центра Chatham house организовал дискуссию-конференцию правозащитников, представителей общественности активистов, а также экспертов по разным аспектам этой проблемы - для того, чтобы обменяться информации и коррдинировать дальнейшие действия.
Каковы главные выводы, содержащиеся в последнем докладе комиссии ООН?
Факты давления, с использованием насилия или угроз насилия сексуального характера были зафиксированы многими международными организациями еще с аннексии Крыма и начала конфликта на востоке Украины в 2014 году. Однако недостаток их огласки и длительность сбора доказательств привели к тому, что преступления, совершенные россиянами на территории Украины, уже тогда остались безнаказанным, что, в свою очередь, по единодушному мнению собравшихся экспертов, подтолкнуло Россию к их повторению и ужесточению в 2022 году.
Комиссия ООН по расследованию событий в Украине в своем докладе свидетельствует, что с момента начала полномасштабного вторжения российские военные «совершали связанное с конфликтом сексуальное насилие в отношении украинских женщин, мужчин, детей и пожилых людей в возрасте от 4 до 84 лет»
«Двумя основными контекстами совершения преступлений этого типа являются оккупация, обыски домов российскими военными, а также содержание под стражей, - отмечается в докладе, - Не только женщины и девушки в Украине испытали насилии со стороны российских военных, но и гражданские мужчины и военнопленные украинские военнослужащие также систематически подвергались пыткам с применением сексуального насилия со стороны российских военных».
Доклад Комиссии ООН также содержит следующие вывода:
«Использование Кремлем дегуманизационной риторики в отношении украинцев усугубило…негативное отношение российских военных к гражданскому населению и ужесточило их зверства»;
«Россия не понесла ответственность за другие предполагаемые злодеяния, совершенные ранее в Грузии, Молдове…в Сирии, а также во время первой фазы войны на Украине»;
«Российские командующие (ВС РФ) не придерживаются правил ведения современных военных действий».
О важности и сложности сбора доказательств военных преступлениий сексуального характера
Баронесса Арминка Гелич, член Палаты лордов (Arminka Helic, Member, House of Lords), представитель британской политической элиты и один из активистов в области предотвращения сексуального насилия в военных конфликтах, рассказала о том вкладе, который внесла Великобритания в лице ее внешнеполитического ведомства «в борьбу с этим видом военных преступлений».
Британский политик убеждена, что безнаказанность, вера в то, что им не придется предстать перед судом, подталкивает преступников к новым злодеяниям.
«Я не думаю, что мы когда-нибудь придем к тому, что это зло будет полностью искоренено, но если мы сможем создать сдерживающий фактор, показав что те, кто заказал или совершил преступление, заплатят за него большую цену, а те, с кем так поступили - не будут чувствовать себя изгоями после войны, - можно будет считать, что мы выиграли довольно большую битву», - заявила она.
Анна Сосонская, руководитель отдела генеральной прокуратуры Украины (Anna Sosonska, Head of CRSV unit, Office of the Prosecutor-General of Ukraine), занимающаяся сбором информации и расследованиями «преступлений с сексуальным насилием», рассказала, что только один ее офис «выявил 270 тяжких преступлений, связанных с насилием в отношении женщин, мужчин, гражданских и военнопленных».
«Мы осознаем, что настоящая цифра может в несколько раз превышать официально зарегистрированные, - подчеркнула она, - потому что следует понимать, что это только те выжившие, которые добровольно готовы сотрудничать с правоохранительными органами. Война в Украине продолжается с 2014 годы, и значительное количество территорий до сих пор оккупированы. Жертвы физически могут находиться на оккупированной территории, откуда они не могут выбраться и где нет украинских силовиков или международных гуманитарных миссий. У них пока нет доступа к интернету. Поэтому я могу предположить, что после каждой последующей волны контрнаступления и деоккупации украинских территорий мы, к сожалению, будем получать много новых сообщений о сексуальном насилии. Кроме того, трудно осмелиться дать официальные показания, если вы живете в районе, где все еще продолжаются агрессивные боевые действия, а многие из выживших все еще находятся в освобожденных районах недалеко от линии фронта. И существует постоянный страх, что российские силы могут вернуться или каким-то образом заберут жертву или ее семью. Если вы не уверены в своей безопасности, вы думаете о том, как выжить и помочь своей семье выжить. Наконец, многие не хотят лишний раз быть психологически травмированными и доказывать кому-то очевидный факт, что то, что с ними произошло, произошло не по воле жертв, а против их воли».
По словам представителя прокуратуры, Украина сейчас «приобретает такой опыт работы с жертвами сексуального насилия, в том числе такими преступлениями, связанными с детьми, с которыми раньше почти никто не сталкивался».
«Генеральная прокуратура успешно применяет новые подходы, - добавила она, рассказывая о конфиденциальности и тонкой психологической работе с жертвами, - Наша цель - наказать всех, кто совершил эти ужасные военные преступления. Однако, как юрист я вам скажу, и вы, наверное, знаете, что доказать “геноцид” как уголовное дело в суде – это самая сложная задача на свете. Необходимо анализировать огромный массив информации, составлять различные тесты, причем не только о тяжких, но и о других преступлениях, которые совершили российские силы, включая их тактику запугивания сексуальным насилием украинских женщин и детей для подчинения населения на оккупированных территории».
Одна из соавторов доклада о сексуальном насилии в условиях конфликта в Украине, Эмили Прей, директор по гендерной политике New Lines Institute (Emily Prey, Director, Gender Policy Portfolio), отметила, что «преступления с применением сексуального насилия во время большинства войн обычно замалчиваются».
Эксперт рассказала, как «неохотно женщины в Украине возвращались к воспоминанием о пережитом», когда российские «военные бандиты заставляли членов их семей смотреть, как их насилуют солдаты», как им «ставили клейма на теле за провинности», как их «держали в качестве сексуальных рабов», как они «жили в антисанитарии и грязи, забеременев от солдат».
Прей подтвердила, что, по ее данным, ВС РФ с 2014 года «использовали сексуальное насилие - как метод порабощения», как «метод войны», как «метод пыток для получения незаконных признаний» и как «метод наказания провинившихся, особенно в случаях содержания под стражей».
Кроме того, Прей рассказала о собранных свидетельствах о том, как «вражеские комбатанты подвергают сексуальному насилию и пыткам мужчин всех возрастов с помощью дубинок, деревянных палок и труб».
В докладе Государственного департамента США, который также процитировала Прей, указано, что «сексуальные пытки применялись с целью добиться признаний. В отчете говорится о «пытках электрическим током в области гениталий, угрозах насильного секса».
Она обратила внимание на то, что докладчик ООН по вопросам пыток заявил, что «российская инфраструктура пыток на оккупированных территориях Украины не носит спорадический характер, она хорошо организована».
Прей также рассказала о «принудительном раздевании догола», а также «угрозах расправы над членами семьи на глазах у унижаемого».
«Мужчины с большей вероятностью становились жертвами сексуального насилия в центрах содержания под стражей, тогда как женщины в подавляющем большинстве случаев становились жертвами сексуального насилия на контрольно-пропускных пунктах и в местах, которые не были безопасными», - пояснила Прей.
Эвелина Охаб, юрист Института прав человека IBA (Ewelina Ochab, Programme Lawyer, IBA's Human Rights Institute), констатировала, что «после большинства преступлений с использованием сексуального насилия», по ее словам, «следовало убийство жертвы».
По ее данным, на конец года число пропавших без вести в Украине составляло не менее 30 000. В то же время правительство Украины сообщало, что «еще предстоит опознать 10 000 тел».
Невероятно сложным, по словам Охаб, оказываются случаи, когда чьи-то останки найдены, определить - что «сопутствовало смерти», и сколько, в конце концов, «среди них окажется жертв секусального насилия».
Охаб озабочена тем, чтобы привести украинское законодательство в соответствии с международным для того, чтобы «облегчить работу с делами, касающимися военных преступлений, в частности секуалього характера, доведя их до судебных решений».
Насколько жестоко российские власти обращаются с военнопленными?
Даниэла Белл, глава мониторинговой миссии ООН по правам человека в Украине (Danielle Bell, Head of Mission, UNHR Monitoring Mission in Ukraine), привела выводы, которые основаны на более чем 2200 интервью, проведенных ее командой после полномасштабного вторжения в Украину в 2022 году, среди которых 530 интервью с украинскими военнопленными и гражданскими лицами задержанными российскими силами мужчинами и женщинами, после того, как их освободили и они благополучно вернулись в страну.
По данным эксперта, более 90% опрошенных украинских военнопленных «подвергались пыткам, зачастую ежедневно».
«Свидетельства описывают жестокость, которую трудно себе представить, включая жестокие избиения и сексуальное насилие, длительные стрессовые положения, которые часто приводили к физическим нарушениям. Насилие также приводило к переломам костей, выбиванию зубов и во многих случаях к смерти. Помимо физического насилия, военнопленные подвергались душевным страданиям и унижениям. Охранники лишали их сна, подвергали воздействию низких температур, заставляли изображать животных и разыгрывать унизительные сцены», - заявила Белл.
Например, в одном из интервью, «бывший военнопленный признался, как его заставили стоять обнаженным на морозе и декламировать строфу российского государственного гимна». Другой военнопленный «потерял половину своей массы тела с 120 кг до 60 кг».
По словам эксперта, гражданские лица, задержанные российскими властями за предположительное сопротивление оккупации, «подвергаются такому же жестокому обращению, что и военнопленные».
При этом, эксперт отметила, что «обращение украинских властей с российскими военнопленными резко контрастирует».
«Мы провели отдельно 335 конфиденциальных интервью с российскими военнопленными, который свидетельствовали, что Украина соблюдала достойные условия содержания, включая регулярное общение с членами семей», - констатировала Белл.
Применяют ли российские оккупационные власти карательные меры против местного населения?
Белл напомнила, что в разговоре о военных преступлениях часто «упускается из виду отношение временных оккупационных властей к населению оккупированных территорий».
По данным аналитика, в начале оккупации российские вооруженные силы «произвели массовые произвольные задержания гражданских лиц и использовали силу для подавления мирных протестов и ограничения свободы слова и выражения мнений», а также «усилили наблюдение, агрессивные обыски и грабежи домов и предприятий».
«Доступ к независимой информации ключевых украинских интернет-приложений был ограничен. Далее последовала изоляция жителей оккупированных территорий от их семей и украинских представителей. Жители оккупированной территории живут в обстановке страха и тревоги на фоне безнаказанности. Российские власти незаконно осуществили фундаментальные изменения в обществе и его управлении, что прямо запрещено международными нормами в области прав человека и международным гуманитарным правом, которое требует от оккупирующей державы уважать существующие законы и институты оккупированной территории, насколько это возможно. Мы также задокументировали бесчисленные случаи запугивания и насилия, которые использовались для принуждения представителей ключевых профессий государственного сектора к сотрудничеству с украинской оккупационной администрацией. Они применяли российские законы и системы к различным сферам жизни, таким как здравоохранение, образование, правосудие, выборы, средства массовой информации и администрация», - перечислила преступления и правонарушения российских властей исследователь.
Она также рассказала, как жителей оккупированных территорий «вынуждали получать российские паспорта и присягать на верность Российской Федерации».
«Без российского паспорта жители оккупированной территории сталкиваются с дискриминацией в сфере трудоустройства, социального обеспечения, свободы передвижения и доступа к здравоохранению. Более того, оккупационные власти усиливают российскую идентичность, одновременно подавляя украинскую идентичность. Например, младенцам, рожденным на оккупированной территории, выдается российское свидетельство о рождении с указанием их имени, с русским его написанием. Школы на оккупированной территории должны следовать российской учебной программе, использовать русский язык и преподавать искаженную версию истории. Власти закрыли онлайн-уроки по украинской программе, конфисковали украинские книги и произведения искусства, а также убрали символы украинского культурного наследия из общественных мест. Детей от 6 до 18 лет зачисляют в милитаристские отряды, обучающие русскому языку и “патриотизму”», - заявила Даниэла Бэлл
Что Кремль собирается делать с тысячами похищенных и насильно перемещенных детей?
Дэйм Мелинда Симмонс, бывший посол Великобритании в Украине 2019–2023 гг. (Dame Melinda Simmons, Former British Ambassador to Ukraine), предположила, что «уже во время этой войны Кремль, вероятно, вполне уверен, что в конечном итоге окажется в конфликте с Украиной в какой-то момент в будущем».
Об этом, считает бывший дипломат, «свидетельствуют странные махинации с детьми, угнанными из Украины в России».
«Посольство Великобритании в Киеве было одним из тех, кто проводил энергичную кампанию против похищения детей и жестокого обращения с ними, а также с женщинами и девочками, - рассказала Мелинда Симмонс, - мы были единственным посольством, которое проводило мероприятия по сбору свидетельских показаний по этому вопросу».
Активист, а также независимый режиссер-документалист, режиссер фильма «Украденные дети Украины» - Шахида Тулаганова (Shahida Tulaganova, Freelance documentary filmmaker and Director of “Ukraine’s Stolen Children”), рассказала как российские власти объявили об эвакуации детей под предлогом «отправки их в летние лагеря», хотя «было непонятно, какие летние лагеря или “лагеря релаксации” можно организовать осенью, когда начинается учебный год».
По ее данным, таким образом было вывезено от 3000 до 6000 украинских детей.
«Их отвезли и сказали, что они не вернутся домой. Их шантажировали, им сказали, что они никому в Украине не нужны, им сказали, что все их бросят, - свидетельствовала Тулаганова, - детям выдавались российские сим-карты и никто из руководства лагеря, никто из властей региона не предпринял никаких попыток поговорить с их родственниками. Таким образом, Российская Федерация никогда не способствовала возвращению ни одного из детей, которых она забрала или похитила. Запугивания детей были ужасающими. Я разговаривала с одним ребенком по имени Костя, который так боялся возвращаться в Украину, даже когда его сестра приехала, чтобы вернуть его, потому что в России ему сказали, что он предатель и в Украине его убьют. Когда этот 14-летний ребенок подошел к украинским пограничникам российско-украинской границе - он не мог говорить. Он действительно думал, что этот украинский парень его пристрелит, и расслабился только тогда, когда украинские солдаты сказали ему: “добро пожаловать домой».
Тулаганова констатировала, что а данный момент возвращено только 388 детей, причем «большую часть детей вернули в Украину волонтеры».
«Дети возвращаются очень травмированными, потому что, во-первых, они действительно чувствовали себя брошенными. Они находились в информационном вакууме. Другая история о ребенке по имени Сергей, которого похитили. Его отвезли в детский дом в школу-интернат в Печоре. Он сказал мне, что его мама дала ему номер. Никто, никто не пытался связаться с мамой. Пока волонтеры не выследили ребенка. Они видели его в базе данных по усыновлению. Они начали разыскивать его родственников в Украине и по счастливой случайности нашли маму. Мама это сделала и забрала ребенка обратно. Его уже должны были взять на воспитание. По моим данным около 19 500 детей в России. Россия, конечно, это отрицает», - с горечью рассказала Тулаганова, - Особенно трудная ситуация с малолетними из детских домов».
По данным Тулагановой, «иногда директора детских домов сотрудничали с оккупантами и фактически отказывались от детей».
Она также убеждена, что Россия «готовит вывезенных украинских детей для фронта, так как особенно трудно добиться получения детей из детских домов, которым исполнилось 16-17 лет».
Какие международные преступления рассматриваются в отношении обращения с военнопленными и похищения детей?
Аариф Абрахам, адвокат и основатель компании Doughty Street International (Aarif Abraham, Founder, Accountability Unit and Barrister), напомнил, что по международному праву «военные преступления - от пыток до незаконного удержания - преследуются уголовно».
По его данным Украина «мобилизовала огромный механизм для расследования более 110 000 военных преступлений», которые рассматриваются через украинские внутренние суды. Они «собирают доказательства, ДНК, свидетелей, документы, видеозаписи».
Далее они будут переданы в Международный уголовный суд (МУС).
«Задержание преступников, кроме тех, кого мы называем преступниками низкого уровня, и которые являются солдатами на местах в пределах территориальной юрисдикции Украины, вероятно, будет затруднено. Глава государства, правительства или министр иностранных дел страны- виновницы не собирается оказаться на территории Украины. Так что приходится прослеживать, например, стрельбу на месте по всей цепочке командования, и поэтому доказательства связи зачастую очень трудно найти», - объяснил он.
Однако, по мнению международного адвоката, поскольку в этом году во всем мире пройдут около 70 выборов, включая выборы в США, и после них «новоизбранные лидеры займутся этим вопросом, и, в конце концов, вероятнее всего, будет оказана поддержка и финансирование усилий Украины по обеспечению правосудия в отношении и высокопоставленных лиц».
«Реальная проблема здесь в том, что существуют различные процессуальные препятствия. Что если преступника нет рядом, а его ждет суд и заочное разбирательство, будет ли это справедливо? Так, например, главы государств, главы правительств, министры иностранных дел не могут быть осуждены во внутренних иностранных судах. Некоторые суды имеют проблемы с так называемыми функциональными иммунитетами. Мотивация преступника не часто является значимым критерием для международных преступлений, но планы и политика мотивации могут указывать на намерение. Например, когда дело доходит до насильственного перемещения людей, и, особенно, детей - это может попасть в категорию очень тяжкого преступления - “геноцида”», - сообщил юрист.
Форум