Российские эксперты, комментировавшие для Русской службы «Голоса Америки» «Русский марш-2013», отмечали, что и на само мероприятие, и на дискуссию вокруг него серьезно повлияли недавние события в Бирюлево, где произошел погром торгового центра и столкновения националистов с полицией.
Эмиль Паин
Генеральный директор Центра этнополитических исследований Эмиль Паин говорит, что для боле адекватного анализа происходящих событий стоит разделять понятия «национализм» и «ксенофобия».
«Мероприятие, в том виде, в котором оно сегодня существует, это не “Русский марш”, а “антименьшинский” марш, и главные его идеи – не столько в поддержку важнейших решений, которые помогли бы жить русскому народу, сколько различного рода “нет” в адрес меньшинств, причем очень разных. Для одних главным врагом являются кавказцы, для других – все мусульмане, для третьих – евреи», – поясняет он.
При этом, по мнению Паина, запрещать такие мероприятия, как «Русский марш», не стоит: «После марша, если там отмечены какие-то недостатки, можно принимать меры. Просто так, по названию, запрещать это мероприятие, как того требуют радикальные люди в либеральном лагере, по-моему, неверно. Если это можно сделать в отношении националистов, то таким же образом можно будет действовать в отношении любых политических движений и демонстраций».
Эксперт по межэтническим проблемам призывает не переоценивать значение публичных и согласованных с властью выступлений националистов.
«Многие переоценивают влияние такого рода маршей, – говорит он. – По численности “Русские марши” явно уступают практически всем маршам либеральной и демократической оппозиции, какие были. По влиянию на рост ксенофобии – не замечено, чтобы после “Русского марша” или в его преддверии были какие-то взрывы ксенофобных настроений».
При этом, как отмечает Эмиль Паин, «погромы, вроде того, что произошел в Бирюлево, действительно оказывают влияние на рост ксенофобных настроений. Один погром всегда тащит за собой другой».
По словам Паина, гораздо более значительное воздействие на общественное мнение в сторону легализации ксенофобского образа мыслей оказывает появление «разрешенных националистов» в популярных медиа.
«Мы хватаемся за какие-то символические явления, имеющие незначительное воздействие на массовую аудиторию, не замечая того, что происходит постоянно в эфире и в прессе, которая не считается националистической», – подчеркивает эксперт.
«Русские марши», на которые, по мнению Эмиля Паина, приходят в среднем примерно 6-7 тысяч участников, «влияют на рост ксенофобии несопоставимо меньше, чем, скажем, еженедельный “русский марш”, исполняемый людьми, приходящими на “Эхо Москвы” – того же Проханова или Шевченко, или других людей, публично именующих себя русскими националистами».
«Они развивают на миллионную аудиторию крайне опасные идеи и не встречают при этом никакой критики», – делает вывод эксперт.
Александр Верховский
Директор аналитического центра «СОВА» Александр Верховский говорит, что «каждый раз “Русские марши”, не похожие один на другой, как-то соотносятся с той реальностью, которая существует вокруг, поэтому в прошлом году “Русский марш” находился под большим влиянием общего протестного движения, а в этом году – под большим влиянием событий в Бирюлево».
«Кстати, – продолжает эксперт, – именно участие лидеров националистов в 2012 году в протестном движении привело к тому, что на сам “Русский марш” тогда пришло сильно меньше людей – тогда радикальные националисты не очень хотели с такими лидерами на марш ходить».
С другой стороны, считает директор «СОВЫ», «у организаторов марша этого года были большие надежды на то, что в связи с явным обострением темы борьбы с мигрантами на мероприятие придет людей побольше, но эти надежды не оправдались».
Александр Верховский ссылается на данные последнего опроса «Левада-центра», «свидетельствующие о том, что уровень антимигрантских настроений в России вырос за последний год радикально, и в Москве в этом смысле ситуация хуже, чем в целом по стране».
«Казалось бы, это могло мобилизовать на “Русский марш” обывателя, который туда никогда не ходил – и не мобилизовало. И это при том, что в ходе кампании по выборам мэра Москвы антимигрантская тема была очень популярна, и все кандидаты так или иначе в ней отметились», – делится своим наблюдением эксперт.
«Вообще то, что Демушкин (лидер националистического объединения «Русские» – Д.Г.) извинялся после нынешнего марша за поведение кого-то там на этом мероприятии, это очень необычно» – говорит Александр Верховский.
Он полагает, что это стало отчасти отражением некоторого изменения реакции властей на националистические проявления после событий в Бирюлево: «Такое в Москве было в первый раз. И теперь уже федеральной власти, видимо, приходится делать выбор – с одной стороны, они в популистских целях были бы рады антимигрантскую кампанию продолжать, с другой, учитывая возможности расширенных вариантов Бирюлева, ее надо бы сворачивать, следовательно, "боевой авангард" националистов стоит приструнить».
Реакция «партии власти»
Стоит отметить, что и представители «Единой России» теперь подвергают осуждению явную неонацистскую составляющую «Русских маршей». Депутат Государственной Думы от «ЕР», представитель Госдумы в Конституционном Суде Дмитрий Вяткин в интервью «Голосу Америки» заявил, что цели государства, учредившего День народного единства, и организаторов «Русских маршей» противоположны.
«Сама идея сохранения России как единой страны, как единого государства с богатейшей историей и культурой невозможна без понимания того, что у нас много культур, много религий и языков, при том что объединяющий язык – русский, – говорит Вяткин. – День народного единства как раз и стал новым праздником, который олицетворяет, с одной стороны, новую потребность в единении, с другой стороны, он – дань новым вызовам, которые стоят перед нашим обществом. Не пройдет, я думаю, и десяти лет, и мы будем по-настоящему, реально его отмечать. Мы не должны относиться друг к другу как “мы” и “они”. Мы – единый народ. Не важно, у кого какой овал лица, цвет кожи или волос. Те марши, на которые ходят люди, носящие символику, близкую к фашистской, “зигующие” в строю – они направлены на противоположное. Эти ребята плюют в нашу историю и забывают, что их деды и прадеды погибли, защищая совершенно другие ценности».
Эмиль Паин
Генеральный директор Центра этнополитических исследований Эмиль Паин говорит, что для боле адекватного анализа происходящих событий стоит разделять понятия «национализм» и «ксенофобия».
«Мероприятие, в том виде, в котором оно сегодня существует, это не “Русский марш”, а “антименьшинский” марш, и главные его идеи – не столько в поддержку важнейших решений, которые помогли бы жить русскому народу, сколько различного рода “нет” в адрес меньшинств, причем очень разных. Для одних главным врагом являются кавказцы, для других – все мусульмане, для третьих – евреи», – поясняет он.
При этом, по мнению Паина, запрещать такие мероприятия, как «Русский марш», не стоит: «После марша, если там отмечены какие-то недостатки, можно принимать меры. Просто так, по названию, запрещать это мероприятие, как того требуют радикальные люди в либеральном лагере, по-моему, неверно. Если это можно сделать в отношении националистов, то таким же образом можно будет действовать в отношении любых политических движений и демонстраций».
Эксперт по межэтническим проблемам призывает не переоценивать значение публичных и согласованных с властью выступлений националистов.
«Многие переоценивают влияние такого рода маршей, – говорит он. – По численности “Русские марши” явно уступают практически всем маршам либеральной и демократической оппозиции, какие были. По влиянию на рост ксенофобии – не замечено, чтобы после “Русского марша” или в его преддверии были какие-то взрывы ксенофобных настроений».
При этом, как отмечает Эмиль Паин, «погромы, вроде того, что произошел в Бирюлево, действительно оказывают влияние на рост ксенофобных настроений. Один погром всегда тащит за собой другой».
По словам Паина, гораздо более значительное воздействие на общественное мнение в сторону легализации ксенофобского образа мыслей оказывает появление «разрешенных националистов» в популярных медиа.
«Мы хватаемся за какие-то символические явления, имеющие незначительное воздействие на массовую аудиторию, не замечая того, что происходит постоянно в эфире и в прессе, которая не считается националистической», – подчеркивает эксперт.
«Русские марши», на которые, по мнению Эмиля Паина, приходят в среднем примерно 6-7 тысяч участников, «влияют на рост ксенофобии несопоставимо меньше, чем, скажем, еженедельный “русский марш”, исполняемый людьми, приходящими на “Эхо Москвы” – того же Проханова или Шевченко, или других людей, публично именующих себя русскими националистами».
«Они развивают на миллионную аудиторию крайне опасные идеи и не встречают при этом никакой критики», – делает вывод эксперт.
Александр Верховский
Директор аналитического центра «СОВА» Александр Верховский говорит, что «каждый раз “Русские марши”, не похожие один на другой, как-то соотносятся с той реальностью, которая существует вокруг, поэтому в прошлом году “Русский марш” находился под большим влиянием общего протестного движения, а в этом году – под большим влиянием событий в Бирюлево».
«Кстати, – продолжает эксперт, – именно участие лидеров националистов в 2012 году в протестном движении привело к тому, что на сам “Русский марш” тогда пришло сильно меньше людей – тогда радикальные националисты не очень хотели с такими лидерами на марш ходить».
С другой стороны, считает директор «СОВЫ», «у организаторов марша этого года были большие надежды на то, что в связи с явным обострением темы борьбы с мигрантами на мероприятие придет людей побольше, но эти надежды не оправдались».
Александр Верховский ссылается на данные последнего опроса «Левада-центра», «свидетельствующие о том, что уровень антимигрантских настроений в России вырос за последний год радикально, и в Москве в этом смысле ситуация хуже, чем в целом по стране».
«Казалось бы, это могло мобилизовать на “Русский марш” обывателя, который туда никогда не ходил – и не мобилизовало. И это при том, что в ходе кампании по выборам мэра Москвы антимигрантская тема была очень популярна, и все кандидаты так или иначе в ней отметились», – делится своим наблюдением эксперт.
«Вообще то, что Демушкин (лидер националистического объединения «Русские» – Д.Г.) извинялся после нынешнего марша за поведение кого-то там на этом мероприятии, это очень необычно» – говорит Александр Верховский.
Он полагает, что это стало отчасти отражением некоторого изменения реакции властей на националистические проявления после событий в Бирюлево: «Такое в Москве было в первый раз. И теперь уже федеральной власти, видимо, приходится делать выбор – с одной стороны, они в популистских целях были бы рады антимигрантскую кампанию продолжать, с другой, учитывая возможности расширенных вариантов Бирюлева, ее надо бы сворачивать, следовательно, "боевой авангард" националистов стоит приструнить».
Реакция «партии власти»
Стоит отметить, что и представители «Единой России» теперь подвергают осуждению явную неонацистскую составляющую «Русских маршей». Депутат Государственной Думы от «ЕР», представитель Госдумы в Конституционном Суде Дмитрий Вяткин в интервью «Голосу Америки» заявил, что цели государства, учредившего День народного единства, и организаторов «Русских маршей» противоположны.
«Сама идея сохранения России как единой страны, как единого государства с богатейшей историей и культурой невозможна без понимания того, что у нас много культур, много религий и языков, при том что объединяющий язык – русский, – говорит Вяткин. – День народного единства как раз и стал новым праздником, который олицетворяет, с одной стороны, новую потребность в единении, с другой стороны, он – дань новым вызовам, которые стоят перед нашим обществом. Не пройдет, я думаю, и десяти лет, и мы будем по-настоящему, реально его отмечать. Мы не должны относиться друг к другу как “мы” и “они”. Мы – единый народ. Не важно, у кого какой овал лица, цвет кожи или волос. Те марши, на которые ходят люди, носящие символику, близкую к фашистской, “зигующие” в строю – они направлены на противоположное. Эти ребята плюют в нашу историю и забывают, что их деды и прадеды погибли, защищая совершенно другие ценности».
