Георгий Толорая, д.э.н., директор корейских программ Института экономики РАН, руководитель Управления региональных программ фонда «Русский мир» участвовал в работе международной конференции «Диалог по безопасности Северо-Восточной Азии», которая проводится уже 20-й раз на базе университета Сан-Диего в Калифорнии. На этой конференции присутствовали послы Северной и Южной Корей, Японии, Китая и России на шестисторонних переговорах по северокорейской ядерной проблеме. На конференции обсуждались вопросы будущего взаимодействия и безопасности на Корейском полуострове. После конференции профессор Толорая ответил на вопросы Русской Службы «Голоса Америки».
Инна Дубинская: Георгий Давидович, вы присутствовали на неофициальных переговорах с северокорейскими дипломатами на этой неделе в Ла-Холле в Калифорнии. Какое у вас осталось впечатление о том, насколько КНДР продвинулась в разработке ядерного оружия?
Георгий Толорая: В целом, я могу сказать, что конференция была достаточно конструктивной и доброжелательной. Я далеко не первый раз участвую в этой конференции, и на данной ее сессии была, я бы сказал, беспрецедентно доброжелательная атмосфера. Это что касается переговоров.
Что касается ядерной программы КНДР, то как известно, было проведено второе ядерное испытание – более успешное, чем первое. КНДР заявила, что провела успешные эксперименты по обогащению урана. И поскольку переговоры сейчас не идут, ядерная программа КНДР развивается, ядерные потенциалы продолжают совершенствоваться. Это вызывает тревогу.
И.Д.: Вы упомянули три встречи послов, которые госдепартамент никак не комментирует. Как вы это истолковываете?
Г.Т.: Это естественное правило дипломатии. Когда стороны вступают в деликатные контакты и выясняют позиции друг друга, надо быть очень осторожным. Нельзя давить на партнера путем публичных заявлений, поэтому позиция госдепа мне понятна.
Пока у меня такое впечатление, что КНДР и США только заявляют свои позиции. Северокорейцы делают это в том числе и публично. Он говорят, что готовы к переговорам с США, и что в зависимости от результатов двусторонних переговоров, они будут принимать решение об участии в многостороннем формате, в том числе, возможно, и в существовавшем шестистороннем, хотя мне лично это кажется сомнительным.
Они говорят, что вначале должны быть нормализованы их отношения с США, только тогда можно буде говорить о ядерной программе КНДР. Такова их позиция.
Что касается позиции США, то пока она очень осторожная, насколько я понимаю. Госдеп настойчиво подчеркивает, что это встречи – контакты, а не переговоры. Цель этих предварительных контактов – обозначить повестку дня будущих переговоров, на которых все будет решаться.
И.Д.: Какова роль России в этих контактах?
Г.Т.: Россия является автором идеи шестистороннего формата переговоров. Эта формула была предложена МИДом еще в 1994 году, во время первого кризиса. Соответственно, Россия активно участвовала в становлении шестисторонних переговоров, которые проходили в течение последних шести лет.
Мы, разумеется, и в будущем намерены играть активную роль, и не только на шестисторонних переговорах. Ну, вот, скажем, мысль о том, что северокорейцы готовы идти на сворачивание ядерной программы при условии, что другие страны выполняют обязательства по ядерному оружию. Как вы знаете, сейчас проходят российско-американские переговоры в отношении стратегических вооружений. Вот это – конкретный пример для северокорейцев, что ядерные страны двигаются в том направлении, в каком они хотят, чтобы двигалась Северная Корея.
И.Д.: Переговоры шести стран были сорваны в апреле этого года, после того, как Совбез ООН осудил запуск северокорейской баллистической ракеты. Тогда Пхеньян заявил, что никогда не вернется за стол переговоров и в мае провел ядерное испытание. Что сейчас побудило Северную Корею изменить свое решение?
Г.Т.: Конечная цель всех этих действий, которые мы наблюдали в последние полгода – восемь месяцев, включала на определенном этапе переход к переговорному процессу, к торгу, но только с более сильных позиций. После ядерного испытания в мае я публично сделал предсказание, что переговоры возобновятся в течение полугода. Будем надеяться, что так и произойдет.
Знаете, у северокорейцев всегда очень выверены формулировки, и не бывает случайностей. Я обратил внимание на слова Ким Чен Ира, как они были переданы, на встрече с китайским премьером, и в ходе недавних встреч с северокорейцами. Они говорят: «По итогам двусторонних переговоров с США мы согласны участвовать в многосторонних переговорах». Но это вовсе не значит, что это будет та «шестисторонка» с повесткой денуклиаризации, которая была до начала текущего года. Возможно, это будет другой формат. Мне в этой связи не хотелось бы, чтобы Россия оказалось из нее исключенной.
Возможно, эти переговоры будут иметь другую повестку дня. Мне кажется, что на них должна обсуждаться не только ядерная программа КНДР, к чему стремятся здесь, в Вашингтоне, но и проблема мира и безопасности на Корейском полуострове в целом. Тогда это могут быть шестисторонние переговоры под другим названием и с другим мандатом.
