МОСКВА – Анализу формирующейся после аннексии Крыма российской идеологии посвящен доклад руководителя программы «Российская внутренняя политика и политические институты» Московского центра Карнеги Андрея Колесникова.
После презентации доклада, прошедшего в среду 8 июля, развернулись прения, в которых участвовали известные российские социологи, философы и политологи.
Автор труда, по его выражению, исследовал «поворот общественного сознания в сторону российской консервативной идеологической эклектики».
Он считает, что его «кажущаяся стремительность и всеохватность» на первый взгляд выглядят неожиданными и даже загадочными.
На самом деле, по словам Колесникова, «новая старая» российская идеология оказывается сразу в нескольких ловушках. Одна из них – отсутствие большой цели, горизонта планирования, или образа будущего.
«Идеология же, обращенная лицом к прошлому и спиной к будущему, не способна предложить нации цель развития, – утверждает политолог. – И в этом смысле продолжительность ее действия может оказаться ограниченной».
Отвечая в ходе дискуссии на вопрос корреспондента Русской службы «Голоса Америки», Андрей Колесников объяснил этот феномен многочисленными причинами.
«Дело в том, что в этой системе власти как бы не нужно задумываться о будущем, – подчеркнул он. – Эта система достигла пика своего развития, о чем сейчас говорят многие. В принципе, все: вершина холма покорена, и дальше должна продолжаться долгая счастливая жизнь».
При этом эксперт признался, что довольно сложно сформулировать, чего собственно, власть хочет.
«Есть, допустим, Стратегия 2020, и власть давала за ее разработку ордена и медали авторам, – добавил он. – Но реализовывать ее не то, чтобы не собираются – власть против этой стратегии по содержательным причинам».
Стратегия 2020 представляет собой подготовленную по заказу российского правительства Концепцию долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года. Стратегию разработали в 2011 году более тысячи экспертов под руководством Государственного университета – Высшей школы экономики и Российской академии народного хозяйства и госслужбы.
На взгляд руководителя программы «Российская внутренняя политика и политические институты» Московского центра Карнеги, существует, например, «простой бюджетный маневр»: нужно больше денег вкладывать в образование, в здравоохранение – в человеческий капитал.
«Это были бы производительные расходы, – констатирует он. – Но делается ровно наоборот: все расходы идут на оборону, безопасность и администрацию – на непроизводительные расходы».
Как представляется Колесникову, власть использовала аннексию Крыма для укрепления своих позиций и идеологии, но это отнюдь не стало решением всех проблем.
«Сегодня нужно чем-то заменять этот Крым, а заменять его нечем, – поясняет он. – Ничего более яркого в арсенале нет. Этот «патрон» отстрелян. И со всей остротой встает вопрос, что теперь объявлять той самой победой, за которую большинство будет готово встать горой, чем поддерживать состояние патриотического воодушевления?»
Вступивший в полемику философ, член Комитета гражданских инициатив Александр Рубцов заметил, что «вставание с колен – процесс, конечно, приятный».
«Но если вы уже встали, то дальше эмоции требуют выхода, – добавил он. – Значит, надо опять куда-то подниматься, двигаться, лететь и так далее, и так далее. Поэтому здесь у обслуживающей власти идеологии есть действительно серьезные проблемы».
Другой нюанс, по его мнению, связан с тем, что нынешняя российская идеологическая модель, в принципе, ориентирована на прошлое и на сохранение настоящего.
«Что такое образы будущего – это проект, – продолжил Рубцов. – А проект – это чертеж того, чего нет. Или перестройка того, что есть, но все-таки через какие-то изменения. А здесь основной пафос связан с тем, что надо сохранить все, как есть».
С точки зрения Андрея Колесникова выходом из ситуации теоретически могло бы стать «экономическое чудо».
«Но ресурсов для этого как не было, так и нет, если не поменяется не только экономическая политика, но и внутренняя, и внешняя, – уточнил он. – Соответственно, получается, что отсутствие образа будущего – серьезный тупик, который возникнет, скорее всего, после 2018 года».
Как ему видится, до этого срока инерции у нынешней идеологии хватит.
«А дальше путь только либо к большей авторизации и даже тоталиризации режима или, наоборот, к его либерализации. Хотя возможен, как это в России часто бывает, и вариант средне-инерционный», – резюмировал эксперт.
По его мысли, вопрос лишь в настроениях населения и элит.
