Генерал Ричард Майерс до 2000 года возглавлял Объединенное командование аэрокосмической обороны Северной Америки (НОРАД) и Космическое командование США. С марта 2000 года был заместителем председателя Объединенного комитета начальников штабов армии США (КНШ), а с 1 октября 2001 года стал главой КНШ. 1 октября 2005 года генерал Майерс ушел в отставку. В настоящее время он руководит кафедрой лидерства, этики и личностных качеств в Национальном университете обороны США.
Генерал Майерс хорошо знаком с Россией. Ему неоднократно приходилось общаться с руководством российских вооруженных сил. 16 октября Майерс побывал в гостях у «Голоса Америки».
Инна Дубинская: Генерал Майерс, какое впечатление сложилось у вас о российской армии?
Ричард Майерс: Будучи военнослужащим, я испытывал дискомфорт, наблюдая, в каком плачевном состоянии оказалась российская армия из-за бюджетных сокращений на нужды обороны в 90-е годы. Теперь, когда доходы государственной казны увеличились, вооруженные силы России восстанавливают свою былую мощь. Я считаю это положительным явлением. Каждая страна должна обладать сильной армией для обеспечения собственной безопасности. В последний раз я был в России пару лет назад, и на меня произвел хорошее впечатление их уровень воинской подготовки и боеспособности вооруженных сил.
И.Д.: Каким вам представляется солдат будущего?
Р.М.: Опыт Ирака и Афганистана позволяет сделать вывод о том, что солдат будущего должен хорошо понимать и уважать культуру той страны, в которой он дислоцирован, а также быть хорошо подготовлен к ведению боя в местных условиях. Чтобы завоевать сердца и умы населения этой страны и дать им надежду на лучшую жизнь, нужно наглядно продемонстрировать те ценности, которые вы им предлагаете, находясь в их стране.
Мы предъявляем очень высокие требования к нашим военнослужащим. Еще выше эти требования будут к солдату будущего. Он должен быть отличным бойцом, отчасти – дипломатом, и одновременно – гуманитарным работником. По-моему, именно такие требования предъявляются солдату в условиях тех войн, которые мы сейчас ведем. Разумеется, большую вспомогательную роль играет техническое оснащение военнослужащих: компьютерная техника, приборы ночного видения и так далее. Несомненно, появятся и другие технологические новинки, которые повысят скорость передачи информации в боевых условиях. Это позволит лучше защитить наших военнослужащих и сократить человеческие потери.
И.Д.: Что вы думаете об изменениях в российской военной доктрине, предполагающих возможность нанесения Россией превентивных ядерных ударов?
Р.М.: К сожалению, мне не удалось найти подробную информацию об этих изменениях. Однако моей первой реакцией на сообщение об этом было удивление. Зачем России нужна такая военная доктрина?
Я понимаю, что на протяжении своей истории Россия неоднократно подвергалась вторжениям извне. Сейчас основная угроза ее безопасности исходит от экстремистов на ее южных рубежах. Однако превентивный ядерный удар не решает этой проблемы. Логика вооруженного конфликта предполагает пропорциональность применения военной силы и создаваемого ею преимущества. Так что в данном случае ядерное оружие – это слишком большая кувалда для того, чтобы убить одного комара. Для решения проблемы экстремизма на юге России это не годится.
Американская военная доктрина не включает применение ядерного оружия для нанесения удара в превентивных целях. И я не представляю, что и кто угрожает России в регионе или на других континентах, чтобы побудить ее принять такое решение. Россия обладает очень большим ядерным арсеналом и солидной инфраструктурой для поддержания его боеспособности – она во многих отношениях сильнее американской. Имея такую систему сдерживания, Россия не нуждается в доктрине превентивного ядерного удара. Мне трудно понять, зачем ей это нужно.
И.Д.: Как вы относитесь к заявлению МИДа России, в котором выражается недовольство контактами по вопросам системы противоракетной обороны в Европе, существующими, как утверждает МИД, между США, НАТО и странами, не входящими в НАТО?
Р.М.: Противоракетный щит по определению призван защищать. После многих лет военной карьеры могу с уверенностью сказать, что Соединенные Штаты всегда были готовы к диалогу с Россией по системе ПРО и даже к партнерским отношениям в создании противоракетного щита. Думаю, что здесь дело не только в России или в странах, не являющихся членами НАТО, с которыми, по мнению России, США и НАТО не должны вести переговоры по ПРО. В данном случае речь идет об угрозе для многих стран. Все эти страны легитимно хотят и имеют право обеспечить свою безопасность в связи с угрозами, не имеющими отношения к России. Так что контакты США и НАТО с этими странами для решения общих проблем безопасности целесообразны и закономерны. Полагаю, что США готовы точно также сотрудничать и с Россией в этом направлении.
