В Америку я в первый раз приехал в 1990 году по программе школьного обмена. Я учился в английской спецшколе, и мы обменивались с американцами, то есть к нам приезжали дети оттуда, а мы ездили туда. Я тогда был в 10 классе. Жили мы в семьях в таком очень глухом колорадском городишке Форт-Коллинз –примерно километров 100 на север от Денвера. Это настоящая Америка, Средний Запад, глубинка-глубинка…
Америка тогда произвела на меня глубокое впечатление, но скажу честно – скорее неприятное, чем положительное: меня потрясло, что парень из моей принимающей семьи, когда приглашал к себе домой свою девушку, должен был заплатить родителям за тот газ, который он сжег для того, чтобы испечь ей пирог. Подрабатывал в «Макдональдс» официантом, а затем отдавал родителям 50 долларов, причем родители были людьми состоятельными – отец-врач, а это традиционно высокооплачиваемая профессия. Но это был принцип: человек должен быть самостоятельным с самого начала, и потом я это, в общем, понял и даже переосмыслил в будущем.
Потом мы поехали в Вашингтон, а Вашингтон в 1990 году – это был «бандитский Петербург» – криминальная столица Америки. Мы, конечно, не поверили (ведь нам было по 15 лет), когда нам взрослые говорили, чтобы мы там ночью по улицам не ходили – опасно.
И в первый же вечер, как только мы вышли на улицу, к нам тут же пристала группа чернокожих ребят – обступили количеством в 10 человек с ножиками и сказали: давайте деньги. А нас было трое, и мы сказали, что у нас никаких денег нет, лишь есть 10 долларов, а для нас тогда это была огромная сумма. Они почувствовали акцент и спрашивают: а вы откуда, ребята? Мы говорим – из России.
– О, русские! Супер, пошли в бар, мы вас угостим!..
Мы пошли в бар и весь вечер просидели за их счет: они расспрашивали про Россию, Горбачева и все дела – все было очень забавно...
А потом я стал достаточно регулярно ездить в Штаты, где-то с года 96-го, когда я работал в совместной западно-американской компании, был один или два раза в Силиконовой долине. Потом эти американцы дали деру со всеми нашими деньгами в 96-ом, когда были выборы «Ельцин против Зюганова» – они были уверены, что победит Зюганов, и решили, что лучше взять деньги и смыться.
А далее я начал ездить уже как сотрудник большой корпорации «Шлюмберже» – это мировой лидер в области сервиса для нефтяных месторождений – тут главный конкурент Halliburton, он чуть-чуть поменьше, но, в принципе, они идут бок о бок. Это была работа и с американскими клиентами, причем мы им продавали российские технологии – это был совершенно уникальный случай, когда люди не из России уезжали, а мы здесь создавали технологическое предложение, которое покупали американские нефтяники. Это был достаточно уникальный опыт: я немного разобрался, как работает система, это мне было очень интересно. И потом эти знания оказалось возможным применить, когда началась модернизация и т.д.
Кстати, я знаю посла США в России Майкла Макфола с 1989 года, он тогда приезжал в Россию, будучи журналистом, потом был в Стэнфордском университете. Мы долгое время не поддерживали связь, а потом встретились, когда он стал советником Обамы. Получилось, что я в Думе занимался инновациями, а он занимался «перезагрузкой», и мы долго обсуждали, как эти программы соединить, что лучше не по политике давить на Россию, а предложить программы, которые в итоге будут рождать вот этот самый новый класс в России, класс, который на самом деле будет стоять на единых ценностях здравого смысла и на совместных проектах.
Этот класс, собственно, должен выстраивать нормальные отношения, потому что я не склонен идеализировать Америку, но и не считаю ее, как многие наши консерваторы, исчадием зла и т.д. Просто это очень прагматичная страна, которая преследует свои интересы, и если мы будем вести себя так же, то, на мой взгляд, будет хорошо и нам, и Америке.
Этот процесс пошел и шел достаточно успешно, пока у нас не начался политический разброд и шатание, и я сейчас беспокоюсь, как это будет развиваться дальше.
Недавно мы встречались с Макфолом в его новом качестве и, собственно, выражали большую обеспокоенность тем, как будет дальше развиваться процесс «перезагрузки» и наши инновационные отношения с Америкой.
Я объехал очень много стран мира, а Америку, горжусь, объездил практически больше, чем любой американец – я был в 45 штатах из пятидесяти.
Я могу сравнивать не просто Америку с Россий, могу сравнивать даже разные ее части с разными частями в России, потому что в России я тоже практически был во всех субъектах федерации. И я могу сказать, что Россия и Америка гораздо ближе, чем Россия и Европа, хотя традиционно Америка русским людям не очень нравится – они считают ее чуждой по ценностям, а вот Европа, типа, «как бы нам ближе».
Но на самом деле Америка – это плавильный котел. И Россия – это был плавильный котел. Как «советский человек» – это такая сущность интегральная, синтетическая, так и «американец» – это сущность синтетическая.
В России есть Сибирь и Дальний Восток, в Америке – Дикий Запад. Конечно, есть Аляска, но там мало народу, она не носит никакого культурного значения для Америки, а Дикий Запад – это то же самое, что Сибирь у нас.
И не случайно, что Силиконовая долина – это самый-самый запад Америки, а у нас самый инновационный – это Новосибирск, откуда я депутат, и еще Томск. Здесь тоже есть неслучайные общие параллели: это дух первопроходчества и дух крайнего индивидуализма.
Я считаю мифом идею, что Россия – коллективистская страна – конечно, у нас все время государство навязывает патерналистскую модель. Однако я считаю, что Россия крайне индивидуалистична, может быть, больше, чем Америка, в этом смысле.
И то, что называется «американская» и «российская» мечта – они на самом деле одинаковы: «из грязи в князи» – и там, и здесь.
Другое дело, что способы достижения этой мечты могут быть разные: в Америке изначально людей через протестантскую этику приучают зависеть от себя, трудиться и т.д., а в России православная культура – она иная. Но цель на самом деле одна и та же.
Меня всегда очень интересовало, каким образом создается установка на личный успех, то есть на то, что надо надеяться на себя, что не следует надеяться на государство. Но в то же самое время, хотя в Америке ты не надеешься на государство, ты считаешь, что государство – это «лузеры», воры и жулики, однако при этом американец живет в правовом пространстве, а русские, отождествляя законодательство с этим самым государством, стремятся при каждом удобном случае этот закон обойти.
Я считаю, что это следствие того, что у нас законов слишком много, и не уклоняться от них невозможно. И в этом смысле американская юридическая система – прецедентное право и то, каким образом выстроена Конституция, я считаю просто колоссальным опытом, который надо не просто изучать, а переносить на нашу почву.
А еще я хочу рассказать забавную историю.
В 2004 году, когда были выборы Джона Керри против Джорджа Буша-младшего, в начале года вышел фильм «Фаренгейт 911» Майкла Мура. Было очень забавно: республиканцы, которые были у власти, не рекомендовали сотрудникам американского посольства смотреть этот фильм. Но я им устроил закрытый показ, потому что я дружу с Муром – я у него получил копию этого фильма, снял клуб для сотрудников посольства, – пришли смотреть человек пятьдесят. Потом они спрашивают, а чем мы можем тебя отблагодарить? Я отвечаю: чем угодно, чтобы навредить Бушу. А элита американская – продемократическая, антиреспубликанская в значительной степени – в Вашингтоне ведь за 80 процентов всегда голосует за демократов, и доминирующее настроение в посольстве, кто бы ни был у власти, всегда было демократическим.
Они подумали и говорят: давай, мы поможем – мы запихнем тебя в штаб Керри, чтобы ты мог принять участие в избирательной компании, посмотреть, как все изнутри работает.
Я взял нескольких комсомольцев из Новосибирска и других городов – они все были жуткие антиамериканисты – и говорю: ребята, давайте поедем, посмотрим... Поехали, поработали три месяца в избирательном штабе Керри, ездили по разным регионам, и с нами было еще несколько эспээсовцев, потому что это было оформлено как некий обмен, обучение и т.д.
Я никогда не забуду: это было в Нью-Мексико – продемократическом штате, в городе Санта-Фе, республиканцев там не было вообще. Демократы, в штабе которых мы были, готовили визит Керри и, чтобы мы не мешали, говорят: сходите на разведку к республиканцам, вы же русские, вам все покажут и расскажут.
И надо было видеть: если в штабе демократов дым коромыслом, волонтеры, листовки, то у республиканцев – никого!.. В этом штате нет сторонников у Республиканской партии: в штабе лишь сидит такая тетя, знаете, у нее глаза просветленные, как у монахини, и объясняет: волонтеров нет, потому что все они работают. Далее она говорит о политике: вот мы, белые христиане, победили коммунизм, огнем и мечом мы несем свет демократии по всему миру. Мы сейчас на Ближнем Востоке, этих самых мусульман перевоспитываем, несем им мучения Христа, внедряем там демократию – это наш новый Крестовый поход… Она излучала такое вдохновение!..
И я, как коммунист, говорю: да-да...
Она чувствует со мной единство духа, у меня тоже глаза горят… а вот эти эспээсовцы циничные все больше и больше напрягаются, они видят, что у нас контакт…
Она продолжает: мы вас спасли, мы спасли Советский Союз, мы избавили вас от коммунизма – это наш президент Рональд Рейган коммунизм победил...
И тут кто-то из эспээсовцев говорит: что вы ему рассказываете, он же коммунист!
Вы бы видели ее лицо!..
Колонку Матвея Ганапольского читайте в рубрике «Матвей Ганапольский: Открывая Америку»