Сегодня в Женеве стартовал восьмой раунд американо-российских переговоров по разработке нового соглашения о сокращении наступательных вооружений (СНВ). Московские эксперты в целом с оптимизмом оценивают возможность его заключения уже в декабре 2009 года. Вместе с тем сегодня в российской политике появляются новые факторы, которые в перспективе могут оказать влияние если не на сам новый договор по СНВ и его ратификацию в Конгрессе США, то на решение проблемы ядерного нераспространения. Речь идет в первую очередь о недавнем заявлении министра иностранных дел России Сергея Лаврова, из которого следует, что Москва в обозримой перспективе не намерена отказываться от ядерного оружия как важного фактора обеспечения своей стратегической безопасности. Кроме того, новая оборонная доктрина Российской Федерации, принятие которой планируется в декабре, будет предусматривать возможность нанесения превентивного ядерного удара.
«В среднесрочной перспективе Россия не готова отказаться от ядерного оружия, – признает заместитель главного редактора интернет-издания «Ежедневный журнал» Александр Гольц, – это объективно связано со значительным сокращением нашего обычного военного потенциала. Но еще более важно, что планы реформирования и строительства обычных вооруженных сил не предусматривают их использования в глобальном конфликте. Соответственно это задача ложится на стратегические ядерные силы». Кроме того, продолжает Александр Гольц, положение о первом ядерном ударе само по себе не ново. Оно содержится и в нынешней российской военной доктрине, содержащей тезис о том, что ядерное оружие может быть использовано, если возникнет угроза самому существованию российского государства. Однако «странным и пугающим новшеством» может оказаться другое: если новая доктрина – а об этом уже высказывался секретарь Совбеза РФ Николай Патрушев
– допустит возможность применения ядерного оружия в региональном или даже локальном конфликте. При желании, соглашается Александр Гольц, этот факт может быть использован сегодняшними неядерными странами – соседями России – в качестве аргумента в пользу создания или размещения на своей территория ядерного оружия.
«Преждевременно делать выводы о том, что будет, а чего не будет в новой российской военной доктрине. Этот документ – еще в работе, он не утвержден президентом», – возражает главный научный сотрудник Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений РАН Владимир Дворкин. «Я полагаю, – продолжает эксперт, – что в новой доктрине, как и в нынешней, ядерное оружие будет рассматриваться исключительно как фактор сдерживания». В прошлом – разработчик ракетных систем, Владимир Дворкин подчеркивает, что, по сути дела, аналогичной позиции сегодня придерживаются США, Великобритания и Франция. Только Китай официально заявил об отказе применять ядерное оружие первым. Однако, по словам Владимира Дворкина, это только декларация. Советский Союз в свое время тоже декларировал подобное самоограничение, но, наверное, мало кто этому верил. И тогда, и сейчас были важны не слова, а реальная политика. А сейчас мы видим, что у лидеров России и США есть политическая воля, чтобы добиваться серьезного сокращения своих ядерных арсеналов – таков оптимистический вывод Владимира Дворкина.
«Я человек немолодой и хорошо помню времена, когда Никита Хрущев предлагал полностью уничтожить ядерное оружие. В этом был и такой резон: СССР значительно превосходил страны НАТО по количеству обычных вооружений в Европе, – констатирует независимый военный обозреватель Павел Фельгенгауэр, – однако сегодняшняя ситуация диаметрально противоположна: США, а тем более Североатлантический альянс, имеют подавляющее превосходство в обычных вооружениях на суше и на море. Еще и по этой причине президент Барак Обама может позволить себе так уверенно выступать за безъядерный мир. Российским лидерам делать подобные заявления сложнее».
Роль ядерного оружия для России с каждым годом будет только возрастать, прогнозирует Павел Фельгенгауэр. Конечно, это не значит, что, например, в потенциальном новом конфликте с Тбилиси Москва пустит в ход ядерные ракеты и бомбы на Кавказе. Но как способ удержания стран НАТО от оказания Грузии военной помощи ядерное оружие будет рассматриваться. Трудно сказать, как такая стратегия повлияет на режим ядерного нераспространения, но для России это, похоже, не проблема первостепенной важности. «Теоретически мы, конечно, против дальнейшего распространения ядерного оружия. Но мне доподлинно известно, что наши военные совершенно спокойно относятся к возможному наличию ядерного оружия, например, у Израиля или к появлению такого оружия у Ирана или Северной Кореи. Военное руководство не видит в этом реальных угроз для нашей страны», – отмечает Павел Фельгенгауэр.
«Так исторически сложилось, что «пороговые» страны, которые стремятся сегодня к обладанию ядерным оружием, находятся в очень сложных отношениях с Америкой. И их гораздо меньше волнует Россия», – констатирует руководитель московского офиса Фонда Макартуров – доктор политических наук Игорь Зевелев. По словам политолога, «это еще одна причина, из-за которой не стоит преувеличивать значения недавнего заявления министра Сергея Лаврова о том, что Москва не планирует отказываться от ядерного оружия». Игорь Зевелев полагает, что это не создает проблем и на нынешних женевских переговорах. Тем более, что президент Обама, говоря сегодня о безъядерном мире, имеет ввиду весьма отдаленную перспективу. Пока это только цель на многие десятилетия вперед, к которой всем вместе надо стремиться. Этой цели должен послужить и новый договор по СНВ, вероятность заключения которого в нынешнем году достаточно велика, считает эксперт.
