МОСКВА — Уходящий год был для российской общественно-политической сферы громким: активные российские граждане обсуждали действия власти в соцсетях и даже на улицах, появились и набрали силу несколько независимых российских медиа, критика в адрес руководства России начала раздаваться со стороны тех, кто в принципе одобрял курс Кремля. Что было главным в 2015-м году во внутриполитической сфере России, чего можно ждать в году наступающем? На эти вопросы в интервью Русской службе «Голоса Америки» отвечает Мария Липман — главный редактор журнала «Контрапункт», издаваемого Институтом европейских, российских и евразийских исследований Университета Джорджа Вашингтона (США).
Данила Гальперович: Какое внутрироссийское событие в 2015 году для вас стало главным?
Мария Липман: Если говорить о событиях во внутренней политике России в 2015 году, то, видимо, то самым серьезным событием было убийство Бориса Немцова. Об этом невозможно не вспомнить, говоря о происходившем в уходящем году.
Д.Г.: А из процессов, происходивших в политической сфере России, что было, по-вашему, важным?
М.Л.: Если говорить о тенденциях, то в первую очередь, видимо, приходится говорить об экономике. Ситуация на протяжении 2015 года ухудшалась, прогноз на 2016 год — неблагополучный, тревожный, и это еще мягко сказано. То, что Россия по-прежнему очень сильно зависит от цен на нефть, которые продолжают падать, не позволяет рассчитывать на то, что в будущем году у нас наступит какая-то стабилизация, не говоря уже об улучшении. И, разумеется, такая тревожная ситуация в экономике оказывала и оказывает влияние на буквально все аспекты российской жизни.
Д.Г.: Как это все сказалось на жизни российских верхов, которые все последнее время говорили о том, что кризис не слишком силен, и его пик пройден?
М.Л.: Внутри российской элиты мы видим обострение конфликтов, и то, что эти конфликты в большей мере, чем прежде, оказываются в публичной сфере: можно говорить и о фильме-расследовании Алексея Навального «Чайка», который уже посмотрело более 4 миллионов человек, можно говорить и о других конфликтах, которые раньше существовали, но не оказывались в сфере общественного внимания до такой степени. Когда становится мало денег, когда их во все большей степени не хватает, то это обостряет уже имеющиеся конфликты. Происходит какое-то перераспределение: я бы здесь отметила, что Чечне была передана компания «Чеченнефтехимпром», которой управляла «Роснефть», и это тоже из области перераспределения, хотя и бесконфликтного в данном случае. Это явно связано именно с тем, что средств не хватает, потому что «Роснефть» - чрезвычайно влиятельная компания, и то, что у нее взяли и Чечне отдали довольно ценную структуру, означает, что Чечне и ее лидеру — тоже чрезвычайно влиятельному человеку — начало не хватать денег, и кроме как таким путем, проблема не решалась.
Д.Г.: В сфере политики — каковы были настроения, и чего можно ждать?
М.Л.: Что касается именно политической сферы, то будущий год — это год предвыборный, в 2016 году мы вступаем в кампанию по выборам Госдумы, и в преддверие этой кампании уже были заметны разнообразные действия властей в 2015 году, направленные на то, чтобы эти парламентские выборы прошли без каких-либо обострений. Этот подход будет во многом определять политику российской власти в 2016 году — чтобы до сентябрьских выборов все было спокойно, чтобы сами выборы прошли спокойно и не привели к каким-то конфликтам и неприятным для этой власти явлениям. В социальной политике, следовательно, я думаю, они будут любой ценой оставшиеся средства перераспределять таким образом, чтобы общественных возмущений, по крайней мере, было меньше.
Д.Г.: Но различные социологические службы не фиксируют каких-либо заметных протестных настроений, разве можно ожидать каких-либо серьезных возмущений?
М.Л.: Эти возмущения уже начались. Мы видим, что пока власть с этим справляется, но среди важных событий 2015 года были акции водителей-«дальнобойщиков», и этот конфликт не до конца разрешен. Видно, что власти не хотят идти на открытое противостояние, не хотят сильно обострять отношения с дальнобойщиками, но и разрешить это тоже не удается. Какие-то уступки были сделаны, что само по себе интересно: были сильно сокращены штрафы, говорилось о возможности решить эту проблему через транспортный налог, но пока конфликт не разрешен. «Дальнобойщики», как в своем роде уникальная в России профессиональная группа в силу своей организованности и солидарности, не удовлетворились достигнутым, а собираются и дальше требовать соблюдения своих прав.
Д.Г.: Хорошо, «дальнобойщики» – это действительно было заметно, но будет ли какое-то развитие?
М.Л.: Я думаю, что подобные акции будут возникать, хотя еще раз подчеркну, что водители– «дальнобойщики» – это уникальная группа. Но дальше, либо по региональному принципу, либо по профессиональному, и другие группы будут заявлять о своем недовольстве, и власти будут вынуждены как-то со всем этим разбираться, потому что, опять же, впереди выборы, и недовольство нужно будет снимать.
Д.Г.: Российские медиа в уходящем году мне лично запомнились обилием интересных материалов, как с профессиональной, так и с общественно-гуманитарной точки зрения. А у вас какое впечатление?
М.Л.: Я бы отметила, что именно из-за того, что обостряются какие-то внутриэлитные конфликты, и они больше попадают в публичную сферу, те российские медиа, которые занимаются расследованиями, достигли в 2015 году большего, чем прежде. Это не обязательно традиционные СМИ – я уже упоминала Фонд борьбы с коррупцией Навального, но не только он. Мы увидели довольно много всего в жанре журналистских расследований в этом году, что, на мой взгляд, было довольно неожиданно, если иметь в виду то давление на негосударственную прессу, которое существует в последние два-три года. И дополнительным свидетельством этого было то, что во время пресс-конференции Владимира Путина в декабре ему было задано больше, как мне кажется, жестких и трудных вопросов, нежели в предыдущие годы.
Д.Г.: Есть ли какая-то перемена в отношении к «крымской повестке», которая, как многие полагают, проводилась в жизнь Кремлем с целью поднятия своего рейтинга внутри страны?
М.Л.: Да, надо отдельно отметить происходящее с Крымом, потому что именно с аннексии Крыма в 2014 году начались многие процессы, определившие течение событий и в 2015 году, начался новый этап в жизни России. Если раньше Крым был предметом триумфа и национальной гордости, то сейчас, особенно под конец 2015 года, видно, что Крым — это место, где сосредоточены разнообразные социально-экономические проблемы. Начинается какая-то перетряска среди крымских «элит»: заявил о своей отставке председатель законодательного собрания Севастополя Алексей Чалый, и есть сведения о том, что два министра из правительства Крыма тоже уходят. Были конфликты, связанные, опять же, с деньгами, между де-факто руководством Крыма и руководством России — и опять-таки, в публичной сфере, о них стало известно — как-то не смогли они договориться о том, выделены Крыму какие-то средства или не выделены. И это – опять свидетельство того, что средств не хватает, что выделить Крыму просто много денег и не слишком сильно эти деньги контролировать оказывается уже невозможным.
