«Мы вместе работаем над четким планом финансирования послевоенного восстановления Украины. Но не меньшее политическое значение имеет наша приверженность сближению Украины с Европейским Союзом, – цели, которую сформулировала Украина и которую поддерживает ЕС», – говорит Даниэла Шварцер (Daniela Schwarzer), исполнительный директор по Европе и Центральной Азии фонда «Открытое общество» (Open Society Foundations).
Фонд «Открытое общество» и Германский фонд Маршалла (German Marshall Fund) провели 26 октября в Берлине конференцию на тему «Реконструкция и восстановление Украины: современный и всеобъемлющий план Маршалла для продвижения вперед» (Ukraine's Reconstruction and Recovery: A Modern and Inclusive Marshall Plan for the Way Forward).
Лейтмотивом дискуссии стало обсуждение интеграции Украины в существующую европейскую структуру. «За последние восемь лет в Украине были предприняты огромные усилия по проведению реформ, и страна действительно преобразилась, – говорит Катарина Матернова (Katarína Mathernová), заместитель генерального директора Европейской комиссии по политике добрососедства и расширению, (Deputy Director-General for Neighbourhood Policy and Enlargement Negotiations, European Commission). – Сегодня Украина – это совсем другая страна, чем та, что была в конце правления Януковича».
«Революция достоинства, "оранжевая революция" – показали неожиданную зрелость и силу гражданского общества в Украине, особенно по сравнению с её соседом Россий. Катарина Матернова, уроженка соседней Словакии, считает, что «неотъемлемой частью быстрой трансформации страны за восемь лет стало именно гражданское общество».
«История Украины – это история сильного гражданского общества, неправительственных организаций, народной демократии и – слабых государственных институтов, – продолжает европейский эксперт. – Вот почему неожиданная стойкость институтов власти и сила государства, которые мы все увидели в Украине во время войны, положительно удивили мир. Украинское государство остро нуждалось в реформировании и дальнейшем строительстве. Но во время войны оно вдруг достигло совершеннолетия». Видимо, это один из тех факторов, которые остались абсолютно недооценёнными агрессором при планировании своего вторжения, а с другой стороны – фактором, позволившим Украине переломить ситуацию в войне.
Говоря об экономической помощи, Катарина Матернова подчёркивает: «Мы должны не финансировать Украину, а инвестировать в неё». Она подчеркнула, что проект послевоенного восстановления Украины радикально отличается от всех похожих проектов помощи мирового сообщества в последние десятилетия: «Это будет первая реконструкция со времен Второй мировой войны в промышленно развитой стране, где нормально работает своё правительство, где сильно гражданское общество. «Давайте помнить, – говорит она, – что украинское правительство работает не только на центральном уровне». В Украине нет ни одного сбежавшего мэра города. В Украина функционирует и национальное правительство, и субнациональный уровень, и гражданское общество. И это делает восстановление совершенно иным, чем оно могло бы быть или было в Афганистане или Ираке. Сами украинцы сегодня лучше всех знают, как им оправиться от ужаса войны».
Эта черта сближает план восстановления Украины с Планом Маршалла, которому в этом году исполнилось 75 лет. В своё время он стал самой знаменитой в истории программой экономической помощи, название которой известно широкой публике.
Целями Плана Маршалла были не только восстановление разрушенных войной регионов, но и устранение торговых барьеров, модернизация промышленности, повышение благосостояния Европы и предотвращение распространения коммунизма. То есть инфраструктурные и даже политические цели – что тоже роднит его с нынешней ситуацией в Украине.
К концу Второй мировой войны в Западной Европе было разрушено 5 миллионов жилых домов, скопилось 12 миллионов беженцев. Сегодня, как напоминали участники дискуссии в Берлине, Украина теряет 37% ВВП, 30% энергетической инфраструктуры.
Оригинальный план Маршалла (официально назывался Программа восстановления Европы – Marshall Plan; The European Recovery Program, ERP), получивший имя в честь госсекретаря США Джорджа Маршалла (George Marshall, 1880–1959), который и анонсировал его во время президентства Гарри Трумэна – предусматривал предоставление Европе со стороны США помощи на гигантскую сумму в 13.325 миллиардов долларов (сегодняшний эквивалент – примерно 169.5 миллиардов). При этом почти 90% – безвозмездно. Однако эта сумма была распределена между 18 странами, включая и бывших противников (например, Западная Германия получила 12% средств). Сегодня же речь идет лишь об Украине. Поэтому, например, общий объём европейских обязательств помощи в 18 миллиардов – не кажется несоразмерным.
Ещё одна интересная особенность: в своё время помощь в рамках Плана Маршалла была предложена Соединенными Штатами и СССР. Представители администрации Трумэна встречались с Вячеславом Молотовым, чтобы составить совместный отчет о промышленных предприятиях, товарах и инфраструктуре Германии, вывезенных СССР из оккупационной зоны. Молотов данные не предоставил. После шести недель переговоров советская делегация отклонила все американские предложения и даже отказалась включить в план помощи советскую оккупационную зону Германии, как и другие страны: Польшу, Румынию...
Сегодня ситуация с Россией диаметрально иная. Говоря об источниках финансирования помощи Украине, Даниэла Шварцер подчеркнула необходимость использования для восстановления Украины «арестованных российских активов»: «Это остается важным не только для Европейского Союза: это задача трансатлантического сообщества выработать механизм использования активов, подпадающих под санкции».
Томас Кляйне-Брокхофф (Thomas Kleine-Brockhoff), вице-президент Германского фонда Маршалла и директор его берлинского отделения, пока не очень оптимистичен в отношении арестованных российских активов: «Мы с осторожностью относимся к реалистичности этого пути: российские активы не станут немедленным решением наших проблем с финансированием. В международной финансовой системе кроме политический воли существует принцип верховенство права. Думаю, такие решения будут особенно трудны в Соединенных Штатах, потому что надо очень осторожно создавать подобные прецеденты, которые могут подорвать доверие к доллару. Поэтому использование арестованных российских активов вызывает большую озабоченность не только у законодателей и юристов, но и у финансового сообщества в странах Запада. Вряд ли это будет немедленным решением», – заключает Томас Кляйне-Брокхофф.
Александра Бетлий, ведущий научный сотрудник киевского Института экономических исследований и политического консалтинга, напоминает: «В настоящее время налоговые поступления в Украине покрывают только половину того, что нам нужно для финансирования – только приоритетные расходы правительства. А почти 50% расходов бюджета – это военные расходы. Часть бюджетных расходов помогают покрывать наши международные партнеры – в первую очередь США. Международная помощь нам нужна главным образом на выплату социальных платежей и пенсий. К сожалению, график поступления такой помощи не всегда прогнозируем».
Государственный приоритет в выплате пенсий и социальных пособий привёл, по словам Александры Бетлий, к тому, что согласно опросам, предприятия лёгкой промышленности, компании поставляющие товары и услуги для внутреннего рынка, в большей степени сохранили работоспособность – благодаря сохранённому спросу на их услуги. Таким образом, социальная ориентация финансовой политики привела к определённым структурным результатам.
Для своего времени План Маршалла стал знаком нового мышления: он «требовал снижения межгосударственных барьеров и отмены многих устаревших нормативных актов, а также поощрения повышения производительности, внедрения современных бизнес-процедур. Сегодня Александра Бетлий также связывает успешность восстановления украинской экономики со структурной оптимизацией, особенно с «продолжением децентрализации».
«Нам важно обеспечить, чтобы наши местные органы власти обладали сильным потенциалом, – говорит эксперт. – Чтобы имели возможность работать с частным бизнесом в других странах, с международными инвесторами. Для этого среди прочего нужно продолжать и, наконец, завершить судебную реформу, дабы антикоррупционные институты начали быстрее работать. Частные иностранные инвестиции придут в Украину только в этом случае. Тогда мы также сможем рассчитывать на страховые компании, которые помогут взять на себя риски бизнеса в военное время, чтобы выполнить требования Всемирного банка».
Впрочем, пока военные действия со стороны России продолжаются, «лучшей финансовой инвестицией в Украину, если вы хотите потратить деньги эффективно – являются вложения в оружие для Украины», – афористично заметил Томас Кляйне-Брокхофф.
