Проанализировать итоги вашингтонского Саммита по ядерной безопасности корреспондент «Голоса Америки» в Санкт-Петербурге попросила члена Совета по внешней и оборонной политике РФ Сергея Цыпляева.
Сергей Цыпляев: Я считаю, что важен, прежде всего, сам факт разговора на эту тему. Потому что в мире должно меняться понимание роли и места ядерного оружия. И если раньше у многих стран доминировало желание поучаствовать в гонке ядерных вооружений, обогнать кого-нибудь по числу боеголовок, навязать свое видение переговоров о ядерном паритете и уделить внимание тому, как будет себя вести потенциальный противник, то сейчас возникло одно новое обстоятельство. Ответственные политики стали задумываться над тем, как разного рода расщепляющиеся материалы хранятся в мире, и могут ли они нанести планете непоправимый ущерб даже без начала глобальной ядерной войны. Поскольку существование таких материалов требует серьезного регулирования в международном масштабе. Это, собственно говоря, и было темой обсуждения на Саммите по ядерной безопасности в Вашингтоне.
Серьезным итогом этой встречи стало то, что целый ряд стран пообещал предпринять конкретные шаги. Украина объявила о намерении расстаться со своими запасами ядерных материалов – пусть не такими уж большими, но, тем не менее. В этом же направлении будет действовать Мексика, Канада, Чили, Казахстан. И мы тоже пообещали остановить свой последний реактор, который занимался выработкой оружейного плутония, и это тоже важный элемент, необходимо добиваться, чтобы количество этого материала не увеличивалось, а его оборот был бы максимально защищен от какого-либо несанкционированного проникновения. Все это имеет очень большое значение.
«Голос Америки»: Иранская делегация не получила приглашения на Саммит, и ее в Вашингтоне не было. Тем не менее, вопрос об иранской ядерной программе обсуждался, в том числе и вероятность санкций против этой страны. На итоговой пресс-конференции президент России высказался по этому поводу весьма обтекаемо, а Китай вообще, судя по всему, пока не склонен поддерживать санкции против Ирана. Как Вы это прокомментируете?
Сергей Цыпляев: Я считаю, что проблема Ирана в значительной степени является катализатором всей дискуссии. Конечно, можно абстрактно рассуждать, что любая страна имеет равные права на мирный атом, если в состоянии его разрабатывать, и так далее. Однако международным сообществом был выбран режим нераспространения ядерного оружия. И попадание такого оружия в распоряжение стран, которые, мягко говоря, не отличаются взвешенностью и предсказуемостью, несомненно, представляет собой мировую угрозу.
Поэтому сейчас иранский фактор в значительной степени влияет на международные дебаты и дискуссии. Я думаю, что процесс выработки единой позиции всех ключевых игроков, конечно, требует времени. И мы видим, что сегодня ни в российской, ни в китайской позиции нет той однозначной жесткости и практических попыток защитить Иран от любых действий со стороны мирового сообщества, которые мы наблюдали ранее. Для России эта позиция ранее носила характер вечного спора с США. Если американцы говорят «белое», значит, мы должны ответить «черное», если они говорят «стрижено», мы возражаем «брито», и так далее. А сейчас, мне кажется, потихоньку приходит понимание, что эта проблема очень серьезная, и она касается всех. Естественно, что в таких дебатах позиция никогда не меняется скачкообразно: сегодня мы категорически «против», а завтра – категорически «за»! Однако дрейф в сторону готовности поддержать санкции уже просматривается. Потому что других вариантов, похоже, нет. Дальнейшее развитие событий может быть радикальным, что совершенно нежелательно.
В отношении таких стран как Ливия или Северная Корея идет бесконечный торг. Скажем, все прекрасно понимают, что Северная Корея сознательно размахивает своей ядерной дубинкой, и требует в обмен на прекращение своего шантажа поставок продовольствия или смягчение таких-то эмбарго, просто для того, чтобы режим выжил. И мировое сообщество реагирует на это соответствующим образом. А с Ираном такая простейшая тактика вряд ли будет иметь успех. По двум причинам: во-первых, Иран в состоянии самостоятельно обеспечивать собственное существование. Кроме того, у Ирана особое самовосприятие и большие амбиции, поскольку страна чувствует себя исторически великой державой, и этим, конечно, принципиально отличается от КНДР или Ливии. Поэтому и подход международного сообщества к иранской ядерной проблеме совершенно иной.
