Свыше трети россиян (38%) против того, чтобы Владимир Путин остался на посту президента России после окончания нынешнего срока, который истекает в 2024 году. Об этом свидетельствуют итоги обнародованного во вторник на сайте Левада-центра опроса, названного «Президент: доверие и голосование».
За период с 2016 по 2019 годы в полтора раза выросла доля респондентов, которые видят причину доверия населения действующему президенту в отсутствии альтернативного политика, на которого «можно было бы положиться», отмечается на сайте. Вместе с тем 38% – это еще далеко не предел падения доверия к Владимиру Путину. У него были времена и похуже: в 2012 году 40 %, а в 2013-м – 45% опрошенных социологами Центра россиян были против того, чтобы он оставался на посту главы государства.
При этом 54% опрошенных из числа тех, кто сегодня выражает готовность прийти на президентские выборы, отдали бы свой голос за Путина, говорят результаты исследования.
Русская служба «Голоса Америки» попросила проанализировать итоги опроса директора Аналитического центра Юрия Левады, доктора философских наук Льва Гудкова.
Виктор Владимиров: Лев Дмитриевич, какие же основные тенденции высветило исследование вашего центра и о чем они говорят?
Лев Гудков: Наш последний опрос зафиксировал рост недовольства, социального раздражения в обществе и повышение градуса антипутинских настроений. У граждан падает желание голосовать за Владимира Путина (если бы такая возможность представилась после окончания срока его президентства – В.В.). Это особенно заметно среди наиболее активных социальных групп: предпринимателей, высоко квалицированных рабочих, специалистов IT и так далее. Конечно, это еще не критическая (для властей) величина, но все свежие измерения по своим параметрам неуклонно приближаются к тем показателям, которые были зафиксированы в 2011-2012 годах, когда наблюдался пик недоверия к высшему руководству страны. В чем-то история повторяется. Мы имеем дело с диффузным социальным раздражением, не имеющим выхода. В свою очередь, это чревато ростом протестных настроений и радикализацией определенной части общества.
В.В.: Во что это в итоге может вылиться?
Л.Г.: Об этом пока можно только гадать. А вот кто несет всю полноту ответственности за создавшуюся обстановку, по-моему, вопрос чисто риторический. Недоговороспособность властей, их нежелание вести цивилизованный диалог с гражданским обществом, говорят не в пользу Кремля и ведут в тупик. Всякие же репрессии против участвующих в мирных протестных акциях – допустим, по поводу отказа в регистрации независимых кандидатов (в Московскую городскую думу) или мусорных свалок, разбросанных по всей стране, – они лишь усиливают сопротивление населения и его недовольство проводимой федеральным центром политикой. В обществе находится все меньше тех, кто верит, что Путин способен вывести страну из кризиса, который проявляется практически во всех сферах жизни. К тому же после повышения пенсионного возраста президент перестал быть неуязвимым для критики, потерял свою «тефлоновость».
В.В.: Можно ли определить, что сегодня является наиболее сильным раздражителем для людей?
Г.Г.: Здесь затруднительно назвать какой-то один фактор. Потому что речь идет именно системном, многофакторном накоплении условий всеобщего недовольства. Это и никуда не девшееся раздражение, связанное с пенсионной реформой, с тем, как ее провели. Это и продолжающееся который год подряд падение реальных доходов населения, что особенно больно бьет по наиболее бедным и социально незащищенным слоям населения. А с другой стороны, более продвинутые группы приходят к пониманию того, что ресурсы развития путинского режима исчерпаны. Вдобавок пирог доходов сокращается, и силовики, которые ассоциируются с Кремлем и государственной властью, будут все сильнее и сильнее давить на наиболее доходные группы населения, выжимая их них все средства. Поэтому население тоже ощущает давление через самые разные обстоятельства. Это и рост цен, и страх безработицы, и сокращение социальных расходов. Сюда же добавляется общая атмосфера конфронтации с Западом, принуждение к идеологическому единству и поддержке власти.
В.В.: Какая возрастная категория наиболее критически воспринимает сегодня Путина?
Л.Г.: Это преимущественно 40-летние люди, вполне зрелые. Но к ним подтягивается и молодежь 25-35 лет. Это сулит властям проблему долгосрочного характера. Это своего рода бумеранг, который потом обязательно вернется к тем, кто его запустил.
