Президента России, прибывшего в Австралию накануне на саммит «Большой двадцатки в Брисбене» ждал холодный прием — лидеры стран Запада недвусмысленно дали понять, что не станут мириться с военным вмешательством России в украинский конфликт.
Премьер-министр Канады Стивен Харпер, встретившись с Владимиром Путиным, сказал: «Я, наверное, должен пожать вам руку, но могу сказать вам только одно: вы должны убраться из Украины». Об этом заявлении Харпера журналистам сообщил пресс-секретарь канадского премьера Джейсон Макдональд.
Находящийся сейчас в Брисбене на саммите «Большой двадцатки» директор Центра изучения G8 и G20 при университете Торонто, профессор Джон Киртон в интервью Русской службе «Голоса Америки» говорит о перспективах пребывания России в этом международном клубе.
Данила Гальперович: Профессор, есть ли, по-вашему, у саммита в Брисбене, несмотря на заявленную повестку, в целом экономическую, заметный «русский акцент»?
Джон Киртон: Это первый саммит «Большой двадцатки» с момента образования этого формата, проводимый во время военного вторжения одного из членов G20 на территорию соседнего государства. И даже после того, как премьер Австралии Тони Эббот поговорил с Владимиром Путиным в рамках саммита АТЭС в Китае, чтобы, так сказать, не портить атмосферу на «двадцатке», российские войска только усилили свое присутствие в Украине, а российский военный флот в провокационной манере направился в район Австралии.
Военные корабли России, двигавшиеся в сторону Брисбена, были, конечно, дополнительным унижением для Тони Эббота, который, как я уже сказал, отступил перед саммитом G20 от своего обещания «столкнуться с Путиным» на этом саммите и вроде бы сделал шаг доброй воли, который никак не был Путиным оценен.
Д.Г.: Как эта проблема — вмешательство России в украинскую ситуацию — отражается на «двадцатке» в целом?
Д.К.: Результатом продолжающейся агрессии России на востоке Украины могут быть вполне предсказуемые вещи: во-первых, усиление санкций со стороны Запада, во-вторых, ясные движения игроков на рынке, уходящих из России, падение рубля, отсутствие экономического роста российской экономики. С позиций здравого смысла, конечно, совершенно непонятно, почему Россия хочет увеличить и так уже высокую цену своих действий, в смысле последствий для собственной экономической системы.
Но курс Москвы сейчас наносит серьезный ущерб как российской, так и европейской экономике, и отчасти – мировой экономике в целом. А саммиты «Большой двадцатки» – это как раз те встречи, в ходе которых участники обсуждают возможности роста и укрепления мировой экономики. И тут вдруг одна из стран-членов G20 делает все для того, чтобы этот рост подорвать! Возможно, это не очень проявляется публично, но даже для партнеров России по БРИКС становится непонятным, почему Россия превращает сама себя в ненадежного экономического партнера.
Д.Г.: Может ли получиться так, что Россию вынудят покинуть G20?
Д.К.: Все это – еще одно подтверждение того, что Владимир Путин не должен являться членом этого клуба. В какой-то момент, при столь быстро сокращающейся экономике, неизбежно будет поднят вопрос – является ли Россия столь системно значимым государством, чтобы и далее быть приглашенной в G20? Потому что «системно значимое государство» – это главный критерий членства в «Большой двадцатке», и, возможно, в будущем Россию просто перестанут звать на такие саммиты.
Д.Г.: Когда лидеры G20 соберутся на пленарное заседание, когда сядут за один стол – есть ли вероятность того, что главный разговор пойдет именно об Украине?
Д.К.: Очевидно, что Владимир Путин продолжает отрицать какую бы то ни было вовлеченность России в военный конфликт в Украине, продолжает отрицать возможную причастность поддерживаемых Россией сепаратистов к тому, что был сбит гражданский самолет, он вообще все отрицает. В этих условиях, возможно, у мировых лидеров вообще не будет особого желания на пленарных заседаниях «Большой двадцатки» поднимать вопрос об Украине – это может просто превратиться в обмен упреками в стиле «ваше слово против моего», что отравит атмосферу саммита совсем. Но, вообще-то, лидерам «двадцатки» будет трудно обсуждать любой из вопросов повестки дня – рост мировой экономики, торговлю или, например, коррупцию и финансирование терроризма – без затрагивания темы России и Украины.
Д.Г.: Если на пленарном заседании тема Украины не будет поднята, означает ли это, что Кремль в принципе прав, предполагая (об этом говорят близкие к российской власти аналитики), что у Запада не хватит духу начать действовать в отношении него более серьезно?
Д.К.: То, что Владимира Путина в принципе пригласили на «Большую двадцатку», он сам, скорее всего, расценил как проявление трусости со стороны мировых лидеров и подтверждение того, что G20, как минимум, разделена по вопросу России. Ну, и он, конечно, надеется на то, что Китай, например, не даст западным членам «двадцатки» принять какие-либо решения, наносящие России урон.
Но Китай только что достиг достаточно важных договоренностей с Соединенными Штатами, он хочет сохранять стабильность и баланс в международных отношениях, и не исключено, что со временем Пекин начнет относиться к Москве как такому младшему брату, чему-то типа Северной Кореи. А если так, то и у Китая через какое-то время может кончиться терпение в отношении России. Да, дома у Путина поддержка сейчас очень высока – он всем внушает, что Россия бесплатно получила Крым, что он успешно противостоит Западу, что он защищает интересы страны.
Но потом россияне выключают телевизор и видят, как стремительно обесценивается рубль, и стараются поменять этот рубль на доллар или евро, потому что, при всем нынешнем отношении к Западу, они больше доверяют американской и европейской финансовым системам. И вся эта ситуация очень печальна для самих россиян и всех, кто им сочувствует, включая и меня.
