Российские СМИ в четверг сообщили об «ингушском следе» домодедовского взрыва. По поступившей информации, теракт совершил 20-летний житель Ингушетии Магомед Евлоев. Официальные источники не подтверждают и не опровергают эту информацию.
Сообщается также об аресте 10 подозреваемых в Дагестане, однако у НАК нет данных о причастности всех этих лиц к теракту «Домодедово».
Теракт в московском аэропорту «Домодедово» унес жизни 36 человек. Среди погибших граждане России, Украины, Таджикистана, Великобритании, Германии, Австрии и Узбекистана.
Президент Медведев инициировал ряд отставок в администрации аэропорта «Домодедово» и потребовал от силовых структур быстрейшего и тщательного расследования. Террористам он пригрозил беспощадным наказанием.
Наиболее комментируемые заявления премьера Владимира Путина в связи с терактом в «Домодедово»: об отсутствии «чеченского следа» и о раскрытии этого преступления по горячим следам.
Вслед за объявлением Путина о раскрытии теракта выступил Медведев. Президент сказал, что преступление расследуется, но не раскрыто, а заявлять преждевременно о его раскрытии означает делать себе пиар на теракте. Медведев не назвал имен, говоря о пиаре, однако российская пресса истолковала слова президента как выпад против премьера.
Постоянное внимание российских СМИ к этой теме директор программ России и Евразии в Национальном фонде демократии Мириам Ланской (Miriam Lanskoy) считает попыткой «удержать миф о тандеме» и о существовании «медведевского блока». По ее мнению, после приговора Ходорковскому, «до которого на Медведева возлагалось столько надежд», говорить о «каком-то влиянии президента просто бессмысленно потому, что все его заявления закончились ничем».
Дебаты о тандеме нужны, чтобы поддерживать ту схему, на которой держится система, – уверена Мириам Ланской. Публичную реакцию российской власти на теракт в «Домодедово» Ланской назвала «сдержанной». Причина умеренности в риторике, по ее словам, в осознании опасности дальнейшего разжигания антикавказских настроений.
«После Манежной они поняли, что эти процессы могут выйти из-под их контроля и испугались», – сказала Мириам Ланской «Голосу Америки».
Канадский профессор Мэтью Лайт (Matthew Light) считает, что все внешние сигналы тандема могут иметь двойное толкование, в зависимости от взглядов на отношения Путина и Медведева.
«Если предположить, что Медведев позиционирует себя как противник Путина, то косвенная критика поспешных заявлений Путина о раскрытии преступления может быть истолкована, как попытка Медведева утвердить себя как более ответственного и разумного лидера. Такой сигнал может быть адресован как гражданам России, так и иностранным правительствам и СМИ», – считает канадский эксперт.
По его мнению, тандем, возможно, все еще вполне слажен и работает по принципу распределения целевой аудитории, где Путин «берет на себя» российскую публику, а Медведев «отвечает» за международное мнение.
«Если же вы думаете, что Медведев все еще получает инструкции от Путина, то толкование может быть то, что часто представляется реальным: они вдвоем играют в доброго и злого полицейского. В этом случае, злой полицейский Путин обещает российской публике, что наказание террористов будет быстрым и решительным. А добрый полицейский Медведев обещает иностранной аудитории, что российское правительство ведет ответственное и тщательное расследование, вне зависимости от того, насколько безрассудными и насильственными выглядят заявления Путина», – сказал канадский профессор.
Профессор из Калифорнии, США, эксперт по России и Кавказу Уолтер Ричмонд (Walter Richmond), сказал «Голосу Америки», что риторика президента Медведева – знак того, что все меньше людей в России верят в стратегию «разделяй и властвуй», проводимую Путиным для руководства страной.
«До сих пор Путин мог свободно взращивать «кавказофобию», но возможно последние заявления Медведева означают, что президент задумывается об интересах России и осознает, что подобная тактика самоубийственна для страны.
Возможно, внутри Кремля сформировалась группа, которая также осознала, что интересы Путина направлены куда-то в сторону, или что он утратил возможность судить о том, что хорошо для страны», – отметил Уолтер Ричмонд.
Сотрудник Вашингтонского центра Карнеги за международный мир Томас де Ваал (Thomas de Waal) склоняется к теории «мягкого дистанцирования» в преддверии президентских выборов: «Я думаю, это еще один сигнал «мягкого отдаления Медведева от Путина в связи с накалом проблемы преемника. В декабре он высказал совершенно такую же косвенную критику Путина, говоря о том, что было преждевременно комментировать дело Ходорковского до вынесения приговора».
