28 февраля бывший кандидат в президенты Беларуси Алесь Михалевич сообщил о намерении подать заявление в Генеральную прокуратуру Беларуси и Комитет ООН против пыток о жестких методах допроса, которым он подвергался, находясь в СИЗО белорусского Комитета государственной безопасности.
Напомним, что наряду с другими лидерами оппозиции Михалевич был арестован в ночь на 20 декабря прошлого года в ходе массовых антиправительственных демонстраций в центре Минска.
По словам оппозиционера, под воздействием пыток он был вынужден согласиться стать информатором КГБ. «Сегодня СИЗО КГБ превратился в концентрационный лагерь. То, что там происходит, полностью подпадает под международную конвенцию против пыток», – цитируют слова Алеся Михалевича международные СМИ.
Центр информации и общественных связей КГБ опроверг жалобы Михалевича, назвав их «однозначно не соответствующим действительности», сообщает агентство «БелаПАН».
Формальности
Михалевич – не единственный оппозиционер, подвергшийся насильственному обращению со стороны властей Беларуси после массовых арестов в день президентских выборов 19 декабря. О фактах насилия против другого кандидата в президенты – Вадимира Некляева – рассказала «Голосу Америки» его дочь Ева Некляева.
«Все знают, как задерживали отца, как его похитили из отделения реанимации и тащили по полу в бессознательном состоянии», – говорит Некляева. По ее словам, когда в таких условиях происходит арест, ожидать хороших условий содержания в тюрьме не приходится.
Семья Некляева тоже подала заявление в Генеральную прокуратуру о фактах насилия. Однако Ева Некляева признается, что скорее всего эти заявления останутся лишь формальностью. Она не исключает, что на основе ответов со стороны местных структур семья Некляева будет вынуждена обратиться за помощью к международным организациям.
«С одной стороны, есть ощущение полной беспомощности, но с другой – нельзя оставлять это без внимания», – признается Ева Некляева.
Важно отметить, что после похищения Некляева его семья в течение недели не имела никакой информации о его местонахождении. До сих пор Еве Некляевой запрещают встречаться с отцом.
Поданное Владимиром Некляевым ходатайство о встрече с дочерью было встречено отказом: ему объяснили, что они прописаны по разным адресам и не ведут общего хозяйства. На вопрос о том, каковы истинные причины запрета на встречу с отцом, Ева Некляева отвечает: «Тут нет никакой логики, я не знаю, почему».
Кандидат в президенты Беларуси на выборах 2006 года Александр Козулин ранее сообщил «Голосу Америки следующее: «Мне кажется, что то, что было предпринято против Некляева, было похоже на попытку убийства. Этот человек, находясь в тюрьме, пережил четыре гипертонических криза. И теперь, даже когда он находится под домашним арестом, до него не допускают врачей. Поэтому вы понимаете, какого уровня психологическое и физическое давление оказывается на этого человека. Он может умереть». Сам Козулин был арестован вскоре после выборов в 2006 году по обвинениям в «злостном хулиганстве и организации массовых беспорядков».
Пытки – рутина
Случаи пыток имели место в Беларуси и до выборов в декабре 2010 года, рассказывает «Голосу Америки» Хизер Макгилл из международной правозащитной организации «Международная амнистия» (Amnesty International). Различные методы жестокого обращения настолько распространены, что зачастую заключенные не рассматривают их как пытки. «Например, первые несколько дней заключенных оставляют практически без еды и питья», – говорит она.
«Пытки в тюрьмах – рутина не только в Беларуси, но и в Украине, Молдове и России», – продолжает представитель «Международной амнистии». По ее словам, в основном это пережитки советской системы, при которой правоохранительные органы предпочитают руководствоваться показаниями задержанных, а не другими доказательствами преступлений. В большинстве случаев жертвы пыток в этих странах боятся или стесняются рассказывать о насилии в тюрьмах.
Однако ситуация в Беларуси особенно сложная, подчеркивает Хизер Макгилл. Жертвы пыток не могут обратиться в Европейский суд по правам человека, поскольку страна не имеет членства в Совете Европы. Практически ни одна жалоба о пытках не находит поддержки у Генеральной прокуратуры Беларуси, сообщает она.
Макгилл поведала историю человека, который был арестован в декабре 2009 года. По словам пострадавшего, на протяжении трех часов сотрудники милиции избивали его – связанного по рукам и ногам – резиновыми дубинками. Его окунали в воду головой и надевали на него целлофановый мешок до тех пор, пока он не начинал задыхаться. Несмотря на то, что этот человек показал справку о медицинском осмотре, в которой подтверждалось, что повреждения на его теле совпадали с описанными им пытками, генпрокурор Беларуси отверг жалобу и предпочел руководствоваться сообщениями милиции.
Существуют и психологические пытки, продолжает Макгилл. Например, обвиняемых предупреждают, что у членов их семей могут быть неприятности. «Зачастую жертвам тюремных пыток закрывают доступ к адвокатам и врачам – в таких случаях мы знаем, что ситуация действительно серьезная», – заключает Макгилл.
Другие материалы о событиях в Беларуси читайте в рубрике «Беларусь»
