Джеффри Эдмондс (Jeffrey Edmonds), старший научный сотрудник исследовательских центров Wilson Center и Center for a New American Security, в недавнем прошлом он занимал пост директора Совета национальной безопасности США по делам России.
Юлия Савченко: На слушаниях в Комитете по вооруженным силам Сената США генерал Майкл Курилла сказал, что «в последнее время Соединенные Штаты все чаще наблюдают небезопасное и непрофессиональное поведение российских ВВС». После инцидента с американским дроном над Черным морем Госдепартамент США заявил, что, скорее всего, российская сторона действовала без предварительного умысла. Что, на ваш взгляд, произошло и как вы оцениваете риторику Вашингтона и Москвы в связи с этим происшествием?
Джеффри Эдмондс: Считается, что российские ВВС и российские военно-морские силы действуют рискованно, особенно по сравнению с военными Запада. Подобное поведение не является чем-то новым, но я согласен с администрацией США, что, скорее всего, их действия не были преднамеренными.
Очень многие сразу начали говорить, что реакция России была стратегической и что это попытка запугивания, исходящая напрямую от президента Путина. Я в это не верю: Путин не мог приказать пилоту сбить иностранный летательный аппарат лишь для того, чтобы отправить сигнал другой стране - просто потому, что такой сигнал кажется очень странным. Их истребитель сам мог потерпеть крушение и тогда возникает вопрос: в чем же заключался сигнал, если результат инцидента мог быть столь плачевным?
Я считаю, что это один из тех случаев, которых мы опасались много лет. Когда я работал в Белом Доме, мы обсуждали потенциально возможные риски в ситуациях, когда какой-нибудь пилот может повести себя глупо, но совершенно непреднамеренно, и это приведет к эскалации. Россия может начать нас обвинять в том, что мы что-то сбили и есть риск, что ситуация выйдет из-под контроля. Очень беспокоит, что Министерство обороны США считает, что проблема рискованного поведения российских летчиков не только давно существует, но и обострилась в последнее время.
Ю.С.: Учитывая общую ситуацию в регионе, был ли такой инцидент ожидаем?
Д.Э.: Да, вероятность таких инцидентов увеличилась после начала войны (России с Украиной). Но я хотел бы повторить, что американский беспилотник находился в международном воздушном пространстве. Российские самолеты регулярно летают вблизи Америки. Я считаю, что из-за напряженности в регионе, пилоты, которые получили приказ преследовать наш беспилотник, стали вести себя более агрессивно. Учитывая то, что мы более активно занимаемся разведкой и, в целом, в регионе, наблюдается повышенная активность в воздухе, вероятность таких инцидентов значительно возросла.
Ю.С.: Вы сказали, что, скорее всего, российские пилоты получили приказ сопровождать беспилотник. Но кто отдает такие приказы?
Д.Э.: Сложно сказать точно. Несколько факторов могли сыграть роль. Как минимум, пилоты получили приказ сопровождать беспилотник. Но я еще раз хотел бы повторить, что в российских ВВС и ВМС есть традиция действовать агрессивно и выполнять чуть ли не акробатические номера, чтобы запугать оппонента. Это касается как российских военных самолетов, так и кораблей. Пока непонятно: был ли им отдан приказ запугать или только сопровождать и сопровождение просто вышло за рамки? Они сбрасывали топливо на беспилотник, в попытке нарушить работу сенсоров. Неизвестно: выполнялись ли эти действия по приказу или нет.
Ю.С.: Российский посол в США заявил, что, согласно информации из российских источников, американский беспилотник занимался сбором разведданных для украинской армии. Он также напомнил, что на беспилотники такого типа можно устанавливать вооружения. Это точная информация?
Д.Э.: Уверен, что это секретная информация. Точно неизвестно: собирал ли дрон данные для Украины или для наших собственных нужд. Наши беспилотники летают в этом воздушном пространстве уже много лет. Поэтому ничего нового не произошло, но мы знаем, что российское правительство, как правило, не признает международно установленные барьеры.
Одним из аспектов фундаментальной проблемы является то, что российские власти считают, что у них есть некие привилегии в этом воздушном пространстве. Для них не имеет значения то, что беспилотник летал в международном воздушном пространстве – он просто находился слишком близко от них.
Такие ситуации, как правило, приводят к инцидентам. Мы будем продолжать там летать. Эти беспилотники очень дорогие, но у нас их много, и мы будем продолжать ими пользоваться. Более того, этот инцидент является своего рода гарантией, что мы их будем применять дальше - после этого инцидента мы не можем ретироваться и перестать использовать дроны, иначе это станет очень плохим прецедентом. Поэтому я думаю, что проблема будет оставаться актуальной.
Ю.С.: Имеются ли специальные протоколы для разрешения таких ситуаций безопасными методами?
Д.Э.: Если российский бомбардировщик летает вблизи Калифорнии или Аляски, мы можем направить какой-то самолет, который безопасным образом будет сопровождать его. Мы понимаем, что российский самолет не совершает нарушений. Когда я работал в Совете национальной безопасности, я призывал Белый Дом не делать официальных заявлений о полетах российских бомбардировщиков: потому что такие заявления только способствуют желанию российского правительства выглядеть сильнее, чем оно есть.
Да, протоколы безопасных действий имеются, Россия могла их соблюдать. Российские истребители тоже находились в международном воздушном пространстве и имели возможность просто сопровождать беспилотник, находиться вблизи него, наблюдать за ним. Они могли сообщить нам о том, что наблюдают за ним.
Но выполнение таких агрессивных маневров с беспилотниками … Кстати, они ведут себя таким же образом с пилотируемыми летательными аппаратами. Это может быть очень опасно, потому что в результате такого поведения могут погибнуть люди, что приведет к непреднамеренной эскалации и ситуация может выйти из-под контроля.
Ю.С.: Россия утверждает, что беспилотник летел с выключенными транспондерами. Вам об этом что-то известно?
Д.Э.: Нет, мне неизвестно были ли транспондеры включены или отключены. Как правило, наши дроны летают с включенными транспондерами, за исключением тех случаев, когда есть военная необходимость их отключить. Однако я помню случаи, когда самолеты российских ВВС летали с отключенными транспондерами. Несколько лет тому назад российский Ту-95, перелетал пролив Ла-Манш с отключенным транспондером, в результате чего пришлось менять маршруты многих коммерческих рейсов. Поэтому я бы сказал, что это комичная ситуация: русским ведь были точно известны координаты нашего беспилотника.
Ю.С.: Как Вы оцениваете меры по снижению напряженности, которые были предприняты после инцидента над Черным морем?
Д.Э.: Думаю, что состоявшийся разговор между министром обороны США Остином и российским министром обороны Шойгу - это хорошо. Эти каналы общения всегда открыты. Многие не знают, что обеим сторонам очень просто поговорить друг с другом, если есть желание. Это была как раз та ситуация, когда стороны приняли решение следовать очень благоразумному протоколу и поговорить, чтобы предотвратить непреднамеренную эскалацию.
Я уверен, что мы донесли наше мнение до России о том, что такие действия абсолютно неприемлемы. Предполагаю, что Шойгу в ответ сказал: «Вы летали слишком близко от нас». Уверен, что выход не был найден, но, как минимум, они обсудили проблему.
Ю.С.: Другими словами, у каждой стороны своя правда и каждая страна сделала заявление на этот счет. Вы сказали, что в случае продолжения такой линии поведения есть опасность, что ситуация может выйти из-под контроля. Предпринимаются ли какие-то целенаправленные действия для предотвращения таких сценариев?
Д.Э.: Думаю, что мы будем продолжать делать то, что не противозаконно. Нам разрешено там летать, и мы будем продолжать там летать. Если Россия хочет отправлять свои беспилотники к побережью Калифорнии или Аляски, ради бога, пусть летают, но в международном воздушном пространстве. Безопасная манера поведения в будущем заключается в том, чтобы русские не совершали опасные действия рядом с американскими кораблями и летательными аппаратами.
Мы не будем признавать какие-то области международного воздушного пространства особыми российскими «зонами интересов», где мы, по их мнению, мы не можем летать. Мы на это не пойдем, потому что это может создать ужасный прецедент - не только для России, но и для Китая и международной безопасности в целом.
Ю.С.: Россия пытается поднять обломки американского дрона. Насколько серьезно Вашингтон озабочен тем, что этот беспилотник может попасть в руки российских военных?
Д.Э.: Конечно, мы бы предпочли, чтобы он не попадал в руки российских военных, но даже если русские его найдут и изучат, им очень сложно будет провести инженерный анализ столь сложного изделия. Даже если они смогут разобраться в конструкции, им не удастся ее изготовить. У них просто нет такой возможности – особенно после введения западных санкций. Поэтому степень угрозы низкая.
Обратная сторона медали заключается в том, как минимум из того, что я слышал в новостях на канале турецкого министерства обороны, что они собираются разрешить американским военным кораблям войти в эти воды, чтобы найти обломки беспилотника. Если это произойдёт, то получается, что российское правительство будет вынуждено пойти именно на те условия, которых оно пыталось избежать: то есть, в результате российских действий, им, может быть, придется разрешить американским военным кораблям войти в Черное море. Это еще один пример того, как российское руководство вредит самому себе, создавая ситуации, которых оно изначально пытается избежать.
Форум