Линки доступности

Алла Иошпе и Стахан Рахимов: «В Америку мы влюблены и очень ей благодарны»


Алла Иошпе и Стахан Рахимов
Алла Иошпе и Стахан Рахимов

Матвей Ганапольский представляет первые впечатление от Америки известных российских политиков, деятелей культуры и искусства, а также общественных деятелей, которые когда-то первый раз пересекли границу США и открыли для себя новую страну, которую раньше видели только в кино и по телевизору

Рассказывает Алла Иошпе:

Мы первый раз попали в Америку в тот момент, когда на нас в СССР было, как принято говорить, «наложено эмбарго». И все потому, что мы подали заявления на выезд.

Нам отказали и одновременно, запретили работать. Немедленно убрали всю нашу рекламу, изъяли из продажи все пластинки и запретили показывать наши песни по телевидению и проигрывать по радио. Вы понимаете, что это означает для артиста, который не только творит, но и живет для зрителя. По сути, нас приговорили к смерти, и не только творческой, потому что концерты – это был наш заработок.

И вот наступает 1990 год – времена меняются, и нам разрешают поехать в Америку. Решение принимали непросто – на парткоме Иосиф Кобзон сказал: «Отстаньте, наконец, от них!» И от нас отстали.

Стали мы готовиться к поездке. А тогда было такое дурацкое таможенное правило: сколько груза берешь туда – столько должен привезти обратно. Это чтобы ты не стал спекулянтом. Конечно, все везли с собой неподъемные чемоданы, набитые всякими глупостями. Потом за границей все это выбрасывали и набивали эти же чемоданы нормальными вещами, которых тогда в СССР и в помине не было. Но мы этим правилом воспользоваться не смогли: в чемоданах у нас лежала аппаратура и сценические костюмы – ведь мы летели выступать.

И вот мы в Америке. Это для нас был шок! Дело даже не в том, что мы оказались в Сан-Франциско, городе невероятной красоты. Важно, что после огромной паузы в десять лет мы вновь должны были выйти на сцену. И выступить перед своим зрителем. «Своим» – это означает не только «русскоязычным». Свой зритель – это тот, кто знает, любит наши песни и, кроме того, понимает их смысл. То есть это зритель нашего поколения.

Конечно же, залы на наших концертах были наполнены под завязку. Причем само время придавало этим концертам какой-то политический смысл – в зале мы видели и «отказников», и правозащитников. То есть ситуация делала из нас какой-то символ.

Но Алла Иошпе и Стахан Рахимов были обычными лирическими певцами. Мы всегда пели о любви. Да, были и патриотические песни, но тоже лирические, очень личные, такие как «Алеша», «До свидания, мальчики». Какая тут политика! Но как только мы начали петь, все встало на свои места. Политика отошла в сторону, и осталась только песня.

И тут хочется сказать об американском зрителе. Он потрясающий! Если кто-то кого-то любит, то это – навсегда. Поэтому, как только мы запели первую песню, нам показалось, что этих десяти лет отлучения от профессии в нашей жизни просто не было.

Вот почему Америка для нас не просто географическое понятие: на Земле оказалось место, где наши песни хотели услышать и где нам не могли запретить петь то, что мы хотим.

Как и полагается артистам, мы решили устроить себе гастроли. И тут-то перед нами открылась красота этой страны: необыкновенные дороги, необыкновенная природа. И главное – необыкновенные машины. Стахан так влюбился в американские машины, что, когда мы вернулись, он с собой из Америки одну такую притащил. И неважно, что она обошлась дорого, и не было запчастей – главное, что он ездил довольный!

После этого мы гастролировали в США пятнадцать раз! И если посчитать все время, которое мы там провели, то получится три года. Представляете, три года гастролей! Но все эти пятнадцать раз мы летели туда, как на праздник. И тут нужно сказать, что мы, наверное, первые советские артисты, которые решились путешествовать по Америке с гастролями не самолетом, а на автомобиле. Поэтому сказать, что мы знаем эту страну наизусть, – это ничего не сказать.

Вид у нас, когда мы ехали, был потрясающий: Стахан Рахимов – за рулем, Алла Иошпе – штурман, с картой в руках, а сзади – звукорежиссер и один музыкант. Именно с машинами и американскими дорогами у нас связаны разные необычные случаи – и смешные, и трогательные. Конечно, все недоразумения были связаны с тем, что тогда еще не было ни мобильных телефонов, ни GPS.

Однажды мы поехали на юг Америки: у нас должно было быть выступление в Сан-Диего. Мы ехали по роскошному шоссе, но пропустили свой выезд с трассы. Однако мы этого не заметили и бодро двигались вперед, лишь немного удивляясь, что путешествие затянулось. Каково же было наше изумление, когда мы буквально уперлись в шлагбаум, над которым висела надпись «Добро пожаловать в Мексику!», а пограничник стал требовать, чтобы мы предъявили документы. С трудом удалось развернуться и не то что оттуда уехать, а сбежать, иначе не скажешь.

Еще одна история, невероятно трогательная, тоже связана с Америкой. Мы выступали в Филадельфии, и там наши друзья дали нам машину. На ней же мы поехали в Нью-Йорк, где была наша машина и откуда нужно было улетать в Москву. Однако нашим друзьям машину необходимо было вернуть, поэтому Стахан сел в одну машину, а я в другую, и мы поехали в обратно в Филадельфию, чтобы отдать машину нашим друзьям, и вернуться на своей. Мы договорились, что ехать будем медленно, чтобы видеть друг друга. И сколько я не уговаривала Стахана взять с собой деньги, он отказывался. Потом я просила записать телефон наших друзей, если что случится, но он уверил меня, что ничего случиться не может. У заднего окна своей машины Стахан положил букет цветов – как опознавательный знак.

Мы выехали из Нью-Йорка и очень долго ехали по шоссе. Потом машина Стахана стала меня обгонять и вырвалась вперед. И тут я увидела, что цветов у заднего стекла нет. Машина была той же марки и того же цвета, но это была не та машина. Мы потерялись! Стахан ехал где-то, но без денег, связи и карты.

При этом было непонятно – он уехал вперед или отстал. Я почему-то решила ехать назад, развернулась под ближайшим мостом и, опустив стекло, стала медленно двигаться в обратном направлении, глядя на мчащиеся навстречу машины. И тут хлынул дождь, и стало темнеть. Я впала в отчаяние. И вдруг я увидела такую картину: на обочине стоит машина. На ее капоте под проливным дождем сидит человек, и в руках у него размокший букет цветов. Машины, мчащиеся по шоссе, притормаживают у этого человека, а водители удивленно его рассматривают. Это был Стахан…

Я подъехала к нему, и у нас как будто было первое свидание! А вы говорите: «Америка – разлучница…» Ничего подобного. Ведь это так романтично, когда мужчина ждет любимую женщину под дождем. С размокшим букетом цветов в руках!

XS
SM
MD
LG