Записи, звучащие в программе:
“Lonnie’s Lament”. Джон Колтрейн
Джо Ловано – тенор-саксофон; Малгру Миллер – рояль; Крисчен Мак Брайд – бас; Люис Нэш – ударные
“I waited for You”. Гиллеспи, Фуллер
Джо Ловано – тенор-саксофон; Хэнк Джонс – рояль; Джордж Мраз – бас; Пол Мотиан – ударные
“After the Rain”. Джон Колтрейн
Джо Ловано, Джордж Гарзоне, Ралф Лалама – тенор-саксофоны; Барри Рис – труба; Ларри Фаррел – тромбон; Стив Слагал – альт-саксофон; Скотт Робинсон – баритон-саксофон; Джон Хикс – рояль; Деннис Ирвин – бас; Люис Нэш – ударные
«В джазе учишься всю жизнь, участвуя в магическом процессе, именуемом импровизацией» – эти слова принадлежат Джо Ловано, удостоенному титула лучшего тенор-саксофониста 2004 года в результате опроса критиков и читателей, ежегодно проводимого и публикуемого журналом «Даунбит». Причем, подобное единогласие в оценке творчества Ловано критики и читатели проявляют не впервые.
Я уже упоминала о том, что у Ловано с ударниками всегда складывались удивительные отношения. В записи последнего диска принял участие Пол Мотиан, с которым саксофонист работал и раньше. По признанию Ловано, особенно важным и волнующим в этой записи был еще и тот факт, что в ней участвовал Хэнк Джонс, которому прошлым летом исполнилось 85 лет.
«Ничего подобного я нигде и никогда не испытывал, - признается музыкант. - Абсолютное совершенство во всем. Нет ни одного пианиста в наше время, на кого Хэнк не оказал бы влияния. Даже те пианисты, кого можно назвать прямыми наследниками Билла Эванса, Брэд Мелдау, скажем, даже в их игре опосредованно можно услышать Хэнка Джонса, потому что и сам Эванс не избежал его влияния».
Напомню, что первым учителем пятидесятитрехлетнего Ловано был его отец, кливлендский тенор-саксофонист Тони Ловано.
«Мне было два года, я еще не научился как следует ходить, но уже слушал и слышал, как поразителен тембр его инструмента», - говорит музыкант.
Когда Джо стал постарше, отец стал брать его с собой на выступления в Кливлендских клубах. Днем отец, кстати сказать, работал парикмахером. Позднее, когда Джо овладел не только саксофоном, но и кларнетом и флейтой, отец начал посылать сына на гиги вместо себя.
«Биг Ти» (так звали Ловано старшего в музыкальных кругах) учил меня готовности играть когда угодно и с кем угодно, - вспоминает Ловано о своем отце. «Ты должен уметь все, - наставлял он меня. - Иначе тебе не прокормиться». Я знал назубок все джазовые стандарты, и он научил меня «слышать» аудиторию. В результате, играя в разных составах, с разными оркестрами, осваивая разные стили, темпы, отношение к материалу, я всякий раз пробовал себя в чем-то новом, и это, безусловно, расширяло мои горизонты. Я чувствовал себя раскрепощенно и в бибопе, и в хард бопе, и в свободном джазе. Сейчас мне кажется, то все эти стили как-то сплавились во мне и стали частью моей индивидуальности». Приведу лишь несколько примеров масштабности деятельности Ловано. Он стал руководителем двух авангардистских групп “Symbiosis” и “Universal”; работал и работает в составе им же основанных квартета и квинтета; в расширенном составе из 23 инструментов, включая струнные, духовые и деревянные, записал в 95 году с композитором, аранжировщиком и дирижером Гантером Шулером диск “Rush Hour”, признанный читателями и критиками лучшим джазовым диском года.
«Я всегда был немного в стороне от главного потока. Всегда сотрудничал с теми, кто не вписывался безоговорочно в традиционные рамки, - говорит Джо Ловано. - При этом моя, как считают некоторые, зацикленность на технической стороне дела, объясняется предельно просто: виртуозное владение инструментом мне необходимо для того, чтобы несовершенство не стояло на пути осуществления моих музыкальных идей».
Это кредо наглядно проиллюстрировано в двух последних дисках Ловано.
«Ловано – лучшее доказательство того, что совершенство по-прежнему в цене, - пишет критик Томас Конрад. – Ловано универсален: молодежь приводит в восторг его новаторство, неустанный поиск и бесстрашие, а музыкантов, тяготеющих к золотой середине, покоряет безупречность его исполнительского мастерства и основательность музыкального багажа».
Я хочу завершить сегодняшнюю встречу композицией Колтрейна «После дождя», которую Ловано включил в свой диск «В этот день в Вангарде».
Играет Нонет Джо Ловано.
