Все монстры в гости к нам
Как когда-то доктор Виктор Франкенштейн с помощью хитроумной науки вдохнул жизнь в свое чудовище, собранное из частей умерших людей, выкопанных добрым доктором из могил, так и режиссер Стивен Соммерс, ранее ожививший подзабытую киномумию («Мумия», «Возвращение мумии»), теперь оживил классическую троицу страшилищ голливудского кино - Дракулу, Чудовище Франкенштейна и Человека-Волка.
Для разминки героя в предстоящей борьбе с чудовищами в начале первого летнего блокбастера «Ван Хельсинг» (Van Helsing) Хью Джекмен, играющий заглавную роль, вступает в довольно комический поединок с компьютеризированной версией другого монстра - Джекилла, он же, как сказали бы сегодня, серийный убийца доктор Хайд, здесь почему-то представленный как полуголый шотландский жлоб.
Но до этого «доктора» мы видим своего рода посвящение классическому фильму «Невеста Франкенштейна», в котором доктор Франкенштейн выглядит как белокурая бестия-нацист, этакий молодой доктор Менгеле, экспериментирующий на людях. Этот эпизод снят в черно-белой гамме и по стилистике напоминает «Невесту Франкенштейна» и другие ранние фильмы ужасов.
С появлением на экране Ван Хельсинга картина теряет специфическую стилистику, поскольку она то в полушутливой, то в серьезной манере «крадет» понемножку от многих самых лучших образцов жанрового кинематографа. Внимательный взгляд обнаружит в «Ван Хельсинге» Джеймса Бонда (у австралийца Джекмена - британский акцент), спасающего христианскую цивилизацию от языческих трансильванских (иностранных!) чудовищ, которые в сегодняшнем контексте могут символизировать и международный терроризм. Ван Хельсинг носит шляпу, как Индиана Джонс, длинный, до пят кожаный плащ из «Матрицы». Кое-что позаимствовано у великого Хичкока («Птицы»), хотя, конечно, Стивену Соммерсу ой как далеко до непревзойденного мастера саспенса!
В три раза больше - не означает в три раза лучше. И если одновременно физический и философский конфликт Ван Хельсинга с графом Дракулой довольно интересен (главным образом за счет великолепной игры британского актера Ричарда Роксбура, играющего Дракулу), то внешне впечатляющее Чудовище Франкенштейна (Шулер Хенсли) остается на сюжетной периферии, и невольно вспоминаются фильмы, в которых чудовище было куда «человечнее».
Человек-волк, в которого на время превращается и сам Ван Хельсинг, и вовсе выбивается из стилистики, поскольку он больше похож на персонажа из компьютерной игры. Она наверняка уже в продаже.
Создатели недавнего кассового боевика «Пираты Карибского моря» сумели из диснеевского паркового аттракциона создать живой и остроумный фильм. При просмотре же «Ван Хельсинга» не оставляет ощущение, что картина - прообраз нового паркового аттракциона студии «Юниверсал». Каковой, кстати, и был представлен публике в день премьеры «Ван Хельсинга» на территории парка развлечений «Юниверсала».
Да, в фильме, учитывая сегодняшнюю продвинутость публики, есть попытки к несерьезному взгляду на происходящее. Но они несбалансированно перемешаны со смертельной серьезностью большинства сцен и главных героев. Смертельная серьезность в фильме, кстати, несвойственна не умирающему и в смерти Дракуле. Зато Ван Хельсинг-Джекмен и его партнерша, цыганская принцесса и воин Анна (Кэйт Бекинсэйл), которые живее всех живых, могли бы и немного расслабиться в перерывах между истреблением монстров.
Неожиданной была и смерть в финале принцессы Анны. Возможно, актриса Бекинсэйл запросила слишком большой гонорар за вторую серию, которая наверняка последует, и ее героиню продюсеры умертвили. Но при этом, когда тело христианки Анны христианин же Ван Хельсинг почему-то сжигает на языческом костре (это, наверное, более кинематографично!), ее лицо лукаво и любовно улыбается с небес.
Мол, встретимся в лучшем мире - или все-таки в сиквеле?
