Фильма Мела Гибсона «Страсти Христовы» я не видел и видеть не хочу. Во-первых, я не верю, что посредственный актер, плохой режиссер и неумный человек может сделать фильм, на который стоит потратить два с половиной часа моего личного времени. Во-вторых, из всего, что я читал и слышал об этом боевике, я заключаю, что он построен на буквалистском прочтении Евангелия, на попытке воссоздать события, начавшие нашу эру, точно «как оно было на самом деле». На мой взгляд, это - антирелигиозная идея.
Перевод сакрального текста - в живопись, художественную литературу, кино - есть десакрализация, превращение тайны в более или менее занимательную историю или картинку. Иное дело - откликаться на Священное писание. Стихи Пастернака, или роман Булгакова, или мюзикл «Иисус Христос - суперзвезда», или фильм Мартина Скорсезе по роману Казанцакиса имеют культурную и, возможно, религиозную ценность. Художники ренессанса, когда они изображали библейские сцены в современных им костюмах и интерьерах, были правы, а попытки, опираясь на данные современной автору археологии и истории, реконструировать мистерию как историческую реальность всегда приводят к жалким результатам. Про одно произведение русской живописи такого рода Достоевский говорил: «картина художника Ге».
Фильм Мела Гибсона - не единственная «картина художника Ге» на нынешнем масс-культурном рынке. Колоссальным успехом пользуется роман Тима Лахея и Джерри Дженкинса «Явление во славе» [Tim LaHaye, Jerry B. Jenkins Glorious Appearing, Tyndale Publ.]. Кинокритики сравнивают натуралистическое смакование кровавых пыток и агонии в «Страстях Христовых» со второсортными «ужастиками» и постепенным изничтожением Терминатора в одноименном фильме. Роман Лахея и Дженкинса написан по тем же рецептам.
Там описывается второе пришествие. Иисус Христос появляется из облака на белом коне и «убежденность полыхает, как пламя, в Его глазах». От Его слов миллионы маловеров буквально разлетаются на куски. «Мужчины, женщины, солдаты и лошади, - пишут Лахей и Дженкинс, - казалось, взрывались на месте». И объясняют, так сказать, технологию этого уничтожения: «Как бы слова Господа перенагревали их кровь, заставляя ее взрывать им вены и кожу». На этом наши визионеры не останавливаются: «Как они [неверующие, грешники] ни сопротивлялись, их плоть расползалась, глаза таяли и языки распадались».
Рыночный успех «Явления во славе» и всей серии апокалиптических триллеров, в которую входит этот роман, симптоматичен. В течение более полувека основными христианскими деноминациями и массовой культурой в Америке культивировался образ исключительно кроткого Христа. «Дама с бородой», - фыркали иные суровые проповедники, но они оставались в меньшинстве. В последние годы наблюдается подъем более воинственного, фундаменталистского христианства. События 11 сентября 2001 года подлили масла в огонь американских хилиастов. «Последняя битва наступила!» - гремят они с своих амвонов.
Вся серия романов Лахея и Дженкинса называется «Оставленные позади». В первом романе описан момент, когда все «заново рожденные» христиане призваны и возносятся на небо. Тех же, кто остался на земле, ожидают события, несколько напоминающие старую «Повесть об Антихристе» Владимира Соловьева, только более привязанные к политической реальности наших дней. Антихрист при помощи Организации Объединенных Наций создает всемирное правительство, вводит единую всемирную денежную систему и устанавливает единую всемирную религию. Новую столицу мира этот Царь Тьмы и нечистый дух глобализма устанавливает в Вавилоне. Согласно Лахею и Дженкинсу, древний Вавилон - это сегодняшний Багдад.
В одном фильме Бунюэля (не помню, в каком именно, они все мне очень нравятся, но все сливаются в памяти в один) есть такая сцена. Епископ заночевал в придорожной гостинице. Старушка-хозяйка, проводив священнослужителя в отведенную ему комнату, просит ее выслушать. «Падре, - говорит она, - я не люблю Христа». Замечательна реакция старого епископа. Он не разгневан, не удручен. Он удивлен. «Почему? - спрашивает он с удивлением. - Это ведь такой добрый бог!»
Эта поучительная сценка подсказывает нам и обратную логику: те, кто верит в воинственного и жестокого бога, не любят Христа.
