Создатель пакистанской атомной бомбы господин Хан сознался в незаконной продаже зарубеж ракетно-ядерных технологий и материалов. Но скандал, насколько можно судить, далеко не исчерпан.
«Да, история эта далека от завершения, - говорит известный газетный обозреватель Дон Обердорфер, который в настоящее время преподает журналистику в Школе международных отношений при университете Джонса-Хопкинса. - Что произойдет с ядерными материалами, которые Хан отправил в Ливию, Иран и Северную Корею? Ну, Ливия, скажем, сворачивает свои ядерные проекты, так что одной заботой меньше. Иран как будто бы тоже договорился с европейцами о контроле над своими атомными разработками, но эта договоренность в любой момент может лопнуть… Как бы то ни было, главной проблемой остается Пхеньян. Того же мнения придерживается глава Международного агентства по атомной энергии Эль-Барадей, который на днях заявил, что из всех стран самым мощным потенциалом стремительного прорыва в ракетно-ядерную область обладает Северная Корея».
Вспомним этапы скандала с Абдулой Кадир Ханом. Сначала тот произносит прочувственную покаянную речь по телевизору, берет всю ответственность за незаконные сделки на себя и снимает подозрения с государственных и военных чиновников в том, что они были его пособниками, а уже через день президент его прощает. Многим эта история кажется, по крайней мере, некрасивой. А что думает по этому поводу Обердорфер?
«Скажу, что многие видят в этом хорошо отрежиссированный спектакль, совсем не соответствующий действительности, - отвечает эксперт. - Кстати, сейчас появились сообщения, что дочь Хана, живущая в Лондоне, получила от отца подробную информацию о том, что именно пакистанские военные знали о его деятельности. Хан якобы поручил ей обнародовать эти сведения, если его осудят. С другой стороны, - продолжает Обердорфер, - у правительства Пакистана имелась подробная информация о суммах, заработанных Ханом на незаконных сделках, и оно было готово ее обнародовать, если бы подследственный вдруг заупрямился. Все это, словом, весьма неприглядно и смахивает на взаимный шантаж».
Другой вопрос, который «Голос Америки» задал профессору журналистики, касался последнего выступления директора ЦРУ Джорджа Тенета, в котором тот публично отстаивал работу своего ведомства в период, предшествовавший войне в Ираке. Он согласился, что для шефа разведки это занятие несколько необычное, и напомнил, что в последний раз такое было в середине семидесятых годов, когда ЦРУ потрясла целая серия разоблачений.
«Не думаю, что выступление Тенета заставит замолчать критиков политики администрации в отношении Ирака, - говорит Обердорфер. - Что, собственно, он сказал? Что ЦРУ, в принципе, было право по Ираку, как прав, в общем, и глава группы инспекторов Дэвид Кей, который считает, что ЦРУ ошиблось в отношении Ирака. В то же время Тенет признал, что некоторые оценки ЦРУ были ложными, так как, видите ли, ситуация в Ираке после прекращения международных инспекций была объективно трудной, информации явно не хватало... Одно дело, когда противник наносит первый удар, и ты реагируешь. Тут факт агрессии бесспорен. Другое дело, когда затевается упреждающая война, а данные разведки, на которые опирается президент, оказываются очень и очень спорными. Подобная политика, боюсь, для демократии плохо подходит», - заключил свои замечания известный газетный обозреватель, а ныне профессор журналистики в Школе международных отношений при университете Джонса-Хопкинса Дон Обердорфер.
