Новоизбранный президент Грузии Михаил Саакашвили заявил, что первая его зарубежная поездка в качестве главы государства будет в Россию. По просьбе Русской службы «Голоса Америки» нынешнее состояние отношений двух бывших советских республик оценивает видный вашингтонский аналитик Ричард Гирагосиан, в прошлом - ведущий советник Объединенного экономического совета Конгресса США по СССР и Китаю, консультант вооруженных сил США, НАТО и министерств иностранных дел Франции, Греции, России и Кипра. Он также издает ежемесячный бюллетень «Хронология событий в Закавказье».
«Выживание Грузии как суверенного государства в немалой степени зависит от ее отношений с Россией, - сказал Ричард Гирагосиан. - И американская администрация, и сам Саакашвили понимают, что ему необходимо как-то примириться с более активной честолюбивой политикой России на Кавказе, если он хочет сосредоточить внимание на укрепление грузинской государственности и экономических реформах».
Тот факт, что Саакашвили осознает эти реалии лучше, чем Шеварднадзе, продолжал Гирагосиан, вселяет в него надежду на то, что визит нового грузинского президента в Москву будет успешным. И Россия сейчас лучше осознает свои интересы в Грузии, не в последнюю очередь в области энергетики.
Возвращаясь назад, к моменту распада СССР, вашингтонский аналитик напомнил, что Шеварднадзе всячески сопротивлялся нажиму со стороны России. А рычаги давления последней на Грузию весьма разнообразны: и политические, и военные, и экономические. «Планомерное политическое давление на Грузию осуществляется через посредство близких отношений Москвы с региональными центрами южного Кавказа - Абхазией, Южной Осетией, а в последнее время, во все возрастающей мере - с Аджарией, - указал Гирагосиан. - Политическое давление на Тбилиси оказывается также через за счет сближения Москвы с грузинской оппозицией, причем как местной, так и той, что проживает в России. Политические рычаги - впрочем, как и военные, воплощенные в двух военных базах России в Грузии, - это средства традиционные. Более интересным, новым и значимым является рычаг экономический, точнее, энергетический».
Российская политика, по словам Ричарда Гирагосиана, переориентировалась с малоконструктивной оппозиции проекту строительства трубопровода Баку-Джейхан на активное проникновение российских энергокомпаний, руководимых Анатолием Чубайсом, в энергетический сектор Грузии. И это внедрение на грузинский рынок энергоресурсов обеспечивает Москве по-настоящему действенное влияние на Тбилиси.
Будет ли это влияние, спросил я моего собеседника, как-то балансироваться прозападными симпатиями, которые приписывают Саакашвили? Ведь он, как-никак, учился в Америке?
«В Грузии всегда были сильны прозападные настроения, и вряд ли какой-то политик может сегодня рассчитывать на успех без ориентации на Запад, - ответил мой собеседник. - Более того, хорошие отношения Грузии с Западом могут служить потенциально фактором укрепления партнерства Запада и России. С другой стороны, нельзя не признать, что Грузия может стать и ареной конфронтации России и Запада».
«Ситуация обостряется тем, что в Грузии присутствуют войска России, Америки и даже Турции, - продолжал Ричард Гирагосиан. - Но это не очень существенно. Главное же - это разница в степени важности, которую Грузия имеет для России и для США: американская военная помощь Тбилиси слишком мала, чтобы позволить ему противостоять диктату Москвы».
