Все, кто прочел эту небольшую книгу с латинским названием «Fides et Ratio» (Верою и разумом), сходятся на том, что никогда еще из-под пера папы римского Иоанна-Павла Второго не выходило сочинения со столь широкими философскими и богословскими обобщениями и при этом так выражающего парадоксальную личность нынешнего римского первосвященника.
Знатоки, наверное, уже поймали меня на незнании латинских падежей - «Fides et Ratio» точно переводится как «Вера и разум», а не как «Верою и разумом». Минуточку, сейчас объясню. Я полагаю, что название последней папской энциклики полемично по отношению к названию книги, глубоко повлиявшей на религиозное сознание Запада в XX веке, книги Льва Шестова «Sola Fide» - «Только верою».
«Sola Fide», которую позднее называли «ключом к философии Шестова» и «единственной в русской религиозной философии духовной автобиографией», была написана накануне первой мировой войны, но ее публикация растянулась более чем на полвека. В 1920 г. Шестов опубликовал несколько глав в парижских «Современных записках». Основные идеи «Sola Fide» были им пересказаны в вышедшей в 1923 году книге «Власть ключей». В сокращенном виде «Sola Fide» была издана по-французски в 1957 г., а первое полное издание появилось только к 100-летию со дня рождения философа в 1966 г. Таким образом это самое страстное и глубокое со времен Киркегора размышление о беспомощности человеческого разума перед конечными вопросами, о неадекватности всех прежних теодицей духовному опыту модернизма, о необходимости экзистенциального мужества и веры даже при кажущемся отсутствии Бога в течение многих лет стучалось в европейское сознание. Сердцем и разумом на него откликались все - от всемирно известного писателя Камю в Париже до никому тогда еще не известного молодого ксендза Войтылы, преподавателя философской этики в провинциальном Люблинском университете.
Название книги Шестова взято из Послания к римлянам апостола Павла. В точном переводе слова апостола звучат так: «Человек оправдывается верою». Мартин Лютер в своем переводе Священного Писания допустил, видимо преднамеренную, вольность: «Человек оправдывается только верою». Вот эти слова близкого ему по духу борца за веру, Лютера, и вынес Шестов в заглавие. В этом смысле энциклика «Верой и разумом» стремится восстановить апостольское вероучение.
Иоанн-Павел осуждает обе бездуховные крайности современной духовной жизни - как атеизм (безбожие), так и фидеизм (безраздельную, слепую веру). Нынешний папа не впервые удивляет мир парадоксами. Стойкий антикоммунист, который, по мнению многих, сыграл выдающуюся личную роль в крушении советской системы, он с римского престола неустанно призывает к социальной справедливости, обличает бездушие капитализма. Так же и в вопросах веры. Он строго преследует отклонения от учения церкви в повседневной религиозной практике , но в последней своей энциклике призывает богословов мыслить свободнее, свободнее пользоваться рациональными методами современной науки в поисках истины.
Папа пишет о кризисе рационализма в современной культуре. Он осуждает развитие науки и техники, не контролируемое этикой, но он также осуждает то, что он называет «сентиментализацией» веры. Под «сентиментализацией» он понимает широкий круг явлений - от вероощущения как принадлежности к своей этнической традиции до дешевой мистики - веры в парапсихологию, астрологию, летающие тарелки и прочую чепуху, так называемого «нью эйджа». Эту сентиментализацию (по существу профанацию) религиозного опыта он напрямую связывает с тем «недоверием к разуму, который мы встречаем в трудах столь многих современных мыслителей». «Это иллюзия, - пишет он, - что вера, избавленная от рассуждения, глубже; напротив, такая вера сопряжена с риском выродиться в миф и суеверие».
«Кризис рационализма, - говорится в энциклике, - привел в конце концов к нигилизму. Эта философия ничто обладает определенной притягательностью для современного человека. Ее приверженцы утверждают, что поиски ценны сами по себе, при том, что нет никакой надежды и возможности постичь истину в последней инстанции. В нигилистической интерпретации жизнь есть не более, чем серия ощущений, случайность правит всем. Нигилизм лежит в основе распространенного в наше время представления о том, что все относительно…».
Атакуя с римского престола постмодернизм, папа предлагает вновь открыть Фому Аквинского, а также таких подвижников разумной веры, как американский философ кардинал Джон Генри Ньюман и недавно канонизированная католической церковью святая Эдит Штейн, философ, еврейка, ставшая монахиней-кармелиткой и героически погибшая в Освенциме. «Размышляя в свете разума и по правилам разума, - говорится в заключительном (104-м) параграфе энциклики «Fides et Ratio», - но руководствуясь более глубоким пониманием, данным в слове Божьем, христианские мыслители […] смогут начать жизненно необходимый в наши дни диалог о самых насущных проблемах, вставших перед человечеством, - экология, мир, сосуществование различных рас и культур, - и, может быть, найдут пути честного сотрудничества между христианами, последователями других религий и теми, кто не имеет веры, но душою стремится к обновлению человечества».
