Как я и предполагал, иранская трагедия завершилась победой злодеев. По крайней мере, в краткосрочной перспективе.
Мир-Хусейн Мусави скрывается от расправы, его вебсайт закрыт. Что будет с ним – никто не знает, однако его сторонников уже сажают в тюрьму не менее интенсивно, чем когда-то Хрущев сажал кукурузу.
Как абсолютно правильно заметил на прошлой неделе юзер блога «Голоса Америки» в «Живом Журнале» sceptic_rus, Мусави совсем не демократ, но на какой-то момент бывшему премьеру удалось стать лидером реформистского крыла иранской политики.
Траур по убиенным, среди которых – ставшая всемирно известной двадцатишестилетняя тегеранка Неда Ага-Султан – запрещен режимом аятолл. Запретить скорбь – как-то это по-изуверски... Так в полпотовской Кампучии заставляли семьи расстрелянных платить за истраченные патроны.
В долгосрочном же измерении Иран могут ожидать годы, если не десятилетия гниения, застоя, репрессий – всего того, что многие из нас помнят по 70-ым –началу 80-ых прошлого века в Советском Союзе, в Румынии Чаушеску, в Албании Энвера Ходжи.
Пока тегеранцы хоронят своих детей и родителей, братьев и сестёр, мировые лидеры пытаются усидеть на двух стульях – и расстрелы осудить, и оставить дверь открытой для будущей торговли с Хаменеи и Ахмадинежадом по поводу их ядерной дубины.
Президент Обама осудил репрессии, но заявил при этом, что «США будут уважать суверенитет Исламской республики Иран, и не будут вмешиваться в её внутренние дела». Однако и такой тон Махмуду Ахмадинежаду показался излишне критическим. Он дал Бараку Обаме отповедь, не уступающую по своей резкости выпадам иранского лидера в адрес прежнего главы Белого дома, заявив, что Обама «совершил ошибку, сделав эти заявления», и потребовав извинений.
Похоже, ждать ему придется долго, так как президент Обама, выступая на пресс-конференции с Ангелой Меркель, отверг требования Ахмадинеджада и подчеркнул, что США сделали всё возможное, чтобы не вмешиваться в политические события в Тегеране – сообщает Christian Science Monitor
Вопрос о позиции Белого дома в отношении Ирана постепенно становится для Соединенных Штатов внутриполитическим. Барак Обама подвергается критике со стороны республиканцев и некоторых демократов за нежелание резко осудить репрессии иранских властей против оппозиции.
Администрация Обамы и её новообретённый реализм во внешней политике – в том числе, попытка нажать «кнопку перезагрузки» в отношениях с Тегераном – подвергаются сегодня решительным испытаниям.
Министры иностранных дел «Большой восьмерки», собравшиеся в Триесте, осудили «насилие» в Иране и попросили Тегеран прекратить репрессии. Им очень не хочется, чтобы лужи крови на улицах Тегерана и крики пытаемых в застенках тюрьмы Эвин – этой тегеранской Лубянки ¬- стали препятствием на пути к еще нескольким годам переговоров по поводу ядерной программы Ирана. Переговорам, которые они предпочли бы проводить в Женеве или Вене.
По сообщению западной прессы, российская сторона сделал в Триесте всё возможное, чтобы разбавить «словесной водицей» осуждение убийств в Иране. И то верно, ведь подавляли там очередную «цветную» революцию, пусть хоть и зеленую, а это вопрос для Кремля принципиальный. Да и бизнеса у России, Германии и Италии в Иране – на много-много миллиардов долларов.
Политика «протянутой руки», предложенная Ираном Западу, повисла в воздухе.
Как бы нам не пришлось при написании истории иранских событий этого года прибегать к параллелям с мюнхенской сделкой 1938 года в Европе.
Тогда, как и сейчас, не хотели демократические правительства Европы терять бизнес, или хотя бы огородить нацистов забором из санкций. Тогда, как и сейчас, демократии не смогли остановить зло, растущее у них на глазах, и это зло не раз еще аукнулось всему миру, сначала в тридцать восьмом году, а затем привело к большой крови 1939-1945.
Сегодня иранский режим зависит от Запада, России и Китая – от запчастей и денег для разваливающегося нефтегазового комплекса до западных банков, где аятоллы хранят свои оффшорные сбережения, от оборудования для производства ракет до ядерных центрифуг. Одному Богу известно, на кого могут обрушить потенциал ОМП фанатики, завладей они ядерным оружием и средствами его доставки.
Больше всего иранский режим зависит от импорта бензина. Вот тут Россия и Запад могут – должны – действовать вместе, чтобы завтра ядерный Иран не стал реальностью. Без этого бензина не жить режиму Ахмадинежада, потерявшему остатки легитимности.
Однако пока «Большая восьмерка» безмолвствует, как народ за сценой в «Борисе Годунове», палачи тегеранской тюрьмы Эвин «трудятся» в три смены.
Тираны во все времена умеют пользоваться безволием международного сообщества.
<!-- IMAGE -->
