Инна Дубинская: Здравствуйте, сегодня в студии «Голоса Америки» известный юрист-правозащитник Роберт Амстердам.
Как известно, ваш подзащитный Михаил Ходорковский перевезен в Москву, и третьего марта в Хамовническом суде начнутся предварительные слушания по новому обвинению против Ходорковского и Платона Лебедева. На днях в сетевом журнале «Юрист» вы утверждали, что нарушены серьезные процессуальные моменты в этом деле. В чем они заключаются?
Роберт Амстердам: Их буквально невозможно пересчитать: начиная с гонений на юристов и заканчивая многочисленными процессуальными хитростями, которые используют следователи и прокуратура, чтобы повлиять на исход нашего дела. А самое главное, даже сегодня следователи не могут должным образом объяснить, каковы же обвинения. Российские адвокаты утверждают, что не могут понять, в чем же обвиняется их подзащитный.
Эти обвинения не содержат ничего нового, за исключением того, что Ходорковский и Лебедев извлекли личную выгоду из продажи нефти, причем в таких объемах и суммах, которые с деловой точки зрения не представляются возможными. Это, бесспорно, политическое дело, фарсовое. В представленном нами ходатайстве о приостановке производства по делу говорится, что прокуратура и следствие допустили столько процессуальных нарушений российского и международного законодательства, что суд должен засчитать дело недействительным, и что все сфабрикованные обвинения должны быть сняты.
И.Д.: Новые обвинения включают колоссальные цифры: Ходорковский обвиняется в отмывании 450 миллиардов рублей. Называется триллион рублей как сумма, которая неучтена, потеряна, присвоена и так далее. Критики Кремля утверждают, что этот процесс вновь политически мотивирован, как и в начале. Власти отвергают эти обвинения. Каковы ваши выводы?
Р.А.: Честно говоря, тут и говорить нечего. Совет Европы, европейские суды от Великобритании до Кипра признали, что все обвинения не только политически мотивированы, но и демонстрируют полное отсутствие закона. Федеральный суд Швейцарии постановил, что дело Ходорковского и Лебедева не имело под собой никаких юридических оснований. Приходится только удивляться, из каких соображений Кремль затеял этот спектакль.
