Подозревавшийся в терроризме пакистанец Саад Игбал был освобожден из тюрьмы Гуантанамо по решению суда в 2008 году. На днях он ответил на вопросы корреспондента «Голоса Америки» по телефону из Исламабада.
Мухаммед Иштиак: Как вы были освобождены?
Саад Игбал: Меня привезли в Гуантанамо в воскресенье 23 марта 2003 года, где я пробыл в заключении более 5 с половиной лет. Тем временем моя семья получила разрешение американских властей подать исковое заявление по моему делу в суд в Вашингтоне, Федеральный Округ Колумбия. По решению суда я был освобожден 1 сентября прошлого года и самолетом ЦРУ доставлен сначала в Кабул, а затем в Исламабад.
После этого представители пакистанских служб безопасности допрашивали меня в течение 23 дней, и как только они убедились, что я не представляю опасности, они разрешили мне переехать в Лахор.
М.И.: Теперь Вы в порядке?
С.И: Я был последним и единственным пакистанским заключенным, который так долго находился в тюрьме Гуантанамо. Остальные - были освобождены в 2006 году.
Однако в заключении все еще остаются трое заключенных пакистанского происхождения: Халид Шейх, Аммар Балох и Маджид Хан. Это заключенные особой категории. Среди обычных заключенных остаются хорошо известный бизнесмен Сайфулла Пирача и два брата из Карачи: Гулам и Абдул Рахим Раббани.
М.И.: Как вы смогли найти юриста?
Саад Игбал: Мои родственники связались со мной и затем подали гражданский иск в суд в Вашингтоне. Поскольку американские власти не имели достаточных улик против меня, 10 -дневное слушание закончилось тем, что суд за отсутствием улик принял решение о моем освобождении.
М.И.: Ваша жизнь вернулась в нормальное русло?
С.И.: Нет. Я еще в плохой физической форме, да и здоровье у меня неважное. Так что пока я еще далек от нормальной жизни. Ни правительство Пакистана, ни власти Пенджаба не протянули мне руку помощи, чтобы я смог прийти в себя и начать новую жизнь. Я испытываю серьезные трудности в получении медицинской помощи. Это так сложно – вести нормальный образ жизни.
