Жизнь в пострадавших от конфликта районах на севере Грузии постепенно приходит в норму. Российские войска покинули так называемые буферные зоны, и грузинские семьи возвращаются домой. Однако, как передает корреспондент «Голоса Америки», раны войны по-прежнему глубоки.
Всего неделю назад деревушка Эргнети на северо-востоке Грузии стояла пустая и заброшенная. В августе Эргнети оказалась в центре военных действий, затем в подконтрольной российским и южноосетинским войскам буферной зоне. Сегодня, после ухода российских военных частей, грузинские семьи начали возращаться домой, в том числе и семья Годердзи Касрадзе.
Мужчины стоят на широком крыльце и осматривают повреждения – разорванный матрац на полу, разбитое стекло, поломанная оконная рама. Годердзи Касрадзе говорит в негодовании: «Русские разрушили мой дом, а осетины его разграбили. Они забрали все, что у меня было»!
Его семья состоит из девяти человек. Всем им пришлось покинуть деревню, когда начались обстрелы.
«Вся семья была здесь, – продолжает Касрадзе, – когда началась стрельба. Мы эвакуировали женщин и детей. А потом пришлось бежать и мне».
Вернувшись, они обнаружили, что пострадали все комнаты, детская, гостиная. Жена Годердзи Лена тщетно пытается ключом открыть крышку семейного фортепиано. Оно тоже повреждено. Все, что Касрадзе оставили в доме, либо пропало, либо поломано. Вырвана даже печная труба – мародеры искали в ней спрятанные ценности. Трудно поверить, что все это произошло на самом деле.
Соня Пейс: Что вы почувствовали, когда вернулись?
Годердзи Касрадзе: Я заплакал – вот что я почувствовал.
Дом Касрадзе находится в одном километре от границы с Южной Осетией.
До недавнего времени здешний КПП был под контролем российских войск, однако сейчас его контролируют грузинские силы. Через границу – Южная Осетия, ее столица – всего в двух километрах отсюда. Дальше КПП грузинские войска не двигаются.
Переход у Эргнети – спокойный. Людей не увидишь – за редким исключением. Но вот к КПП движется человек. Патруль останавливает его, задает несколько вопросов. Ему разрешают пройти. Зовут этого человека Ильдизар Талибов.
Он говорит, что раньше часто торговал на рынке в Цхинвали. Когда начался конфликт, он лежал в больнице. Ему пришлось прятаться, и только сейчас он смог вернуться домой.
«Цхинвали почти весь разрушен, – рассказывает Ильдизар Талибов.– Мой товарищ привел меня в свой дом. В грузинских деревнях не осталось в целости почти ни одного строения».
КПП в Ахалгори, в тридцати километрах отсюда, находится под контролем российских войск. Им не поступал приказ о демонтаже, говорят солдаты. В ста метрах расположен грузинский КПП. Там остановился патруль наблюдателей Евросоюза.
«Здесь есть мины»?
Фредерик Найлин – участник миссии. По условиям договора о перемирии, российские войска должны вернуться на позиции, занимаемые до конфликта. По поводу того, где именно находятся эти позиции, и выполнила ли Россия обещания, существуют разные мнения.
«У каждой стороны – собственная интерпретация фактов– говорит Найлин. – Обе стороны будут иметь разные мнения о том, выполнены ли условия договора».
Российские войска покинули так называемые буферные зоны, однако продолжают оставаться на территории Абхазии и Южной Осетии.
Житель деревни Эргнети Годердзи Касрадзе говорит, что почувствует себя в безопасности только тогда, когда российские силы уйдут совсем.
«У нас были фрукты, цветы, – говорит он. – Все выглядело обжитым. Теперь все по-другому, но мы надеемся все изменить и обустроить заново».
Вернуть нормальную жизнь – вот на что надеются грузины, особенно те, кто живет в пострадавших от конфликта районах. Люди постепенно возвращаются домой – выращивать сады и восстанавливать разрушенное. Многим, однако, трудно представить, с чего начинать – столь велики потери.