В последнее время из Беларуси поступают сообщения об очередном наступлении на фундаментальные свободы и права граждан. На этот раз речь идет о принятии законодательным органом этой страны во втором чтении нового закона «О средствах массовой информации», который еще больше сузит пространство для независимых СМИ и ограничит свободу слова в белорусском интернет-пространстве.
Русская служба «Голоса Америки» обратилась с просьбой прокомментировать происходящее к известному белорусскому политику, шеф-редактору независимой газеты «Новый Час» Алексею Каролю.
Алекс Кэмпбелл: Алексей Степанович, вы в белорусской журналистике не первый год и испытали, так сказать, все прелести неуклонного ограничения свободы средств массовой информации в Беларуси. Расскажите, пожалуйста, об этапах этого печального процесса.
Алексей Кароль: В принципе эта политика уже определилась где-то с 1994 года. А уже с 1996 года пошла политика на определенное ограничение изданий и утверждение монополии государственной прессы. И в принципе можно выделить этапы в зависимости от средств борьбы за сужение поля независимой информации в Беларуси: это первоначальные предупреждения, придирки за ненахождение по указанному юридическому адресу, затем экономическое давление, более высокие расценки на типографские услуги. Затем мы наблюдали и чувствовали на себе уже, по-моему, три перерегистрации, и грозит очередная с принятием нового закона. Были и аресты, и приговоры к тюремному заключению, к так называемой «химии», высылки. И последнее средство борьбы – это иски с запредельно высокими штрафами.
Можно провести сравнение с жертвами вот так называемого «живого щита», которое организовало ГАИ: компенсация морального ущерба – где-то в миллион – два миллиона, то есть 500 тысяч долларов, а газетам – 50 миллионов. И даже были иски и выше: нам был иск в 27 миллионов. То есть это все было рассчитано на то, чтобы довести независимые издания до банкротства и закрытия. И этот закон – он в логике той же политики в принципе, в ретроспективе развития неожиданности нет, он был ожидаем. Но он не ожидался именно сейчас, в этом месте, в это время и так быстро. Это было действительно слишком поспешно и неожиданно.
Алекс Кэмпбелл: В связи с принятием палатой представителей во втором чтении, как называют его представители независимых журналистов, «позорного» закона о независимых средствах массовой информации, комментарии прежде всего касаются попыток ограничить свободу слова в белорусском интернет-пространстве. Расскажите, пожалуйста нам, какова ситуация сейчас, что происходит в белорусском интернете, какова угроза того, что последний источник свободного независимого слова в Беларуси будет перекрыт?
Алексей Кароль: Ну, не совсем последний, Где-то около 30 изданий в бумажной версии, те которые занимают определенную позицию, сохранилось, и они действуют и оказывают влияние. Но в связи с постоянным давлением ряд печатных изданий были вытеснены в интернет-сферу. С одной стороны это было вытеснение, с другой – оно дало толчок к развитию интернета в Беларуси, к созданию блогосферы, к созданию интернет-версий, причем интерактивных версий печатных изданий, которые стали достаточно влиятельными источниками информации в Беларуси. По белорусским масштабам тот уровень посещения, которым пользуются сайты, – достаточно высокий, блогосфера развивается достаточно активно. Именно это, наверно, и послужило главным спусковым крючком для властей, чтобы ограничить теперь уже интернет-пространство.
Хотя Наталья Петкевич, руководитель администрации Президента говорит, что интернету это ничем не угрожает, но это совершенно не так. Есть высказывания замминистра информации Ананич, которая как раз хорошо артикулировала, очень четко, что надо уже наводить порядок в интернет-пространстве.
С чем это связано? Понятно, что независимая пресса в сегодняшних белорусских условиях представляет большую опасность для властей. То есть власть понимает, что всегда недовольство и разрушение режимов начиналось со свободной информации, даже в большей мере, чем с материального положения людей. Здесь, мне кажется, расчет простой: с принятием этого закона психологически повлиять на представителей независимых СМИ и сделать их предельно осторожными, то есть включить механизм самоцензуры и таким образом ограничить влияние или даже информационное звучание самой избирательной кампании.
Дело в том, что главная тенденция сегодня такова: власть хотела бы сделать выборы как можно более тихими. Во всяком случае, в официальных СМИ о них пишется очень редко, очень скупо. Сделать так, чтобы население их практически не заметило, – и в тоже время, может быть, подать какие-то знаки как бы демократической процедуры выборов и добиться главной цели - признания их легитимности мировым сообществом. Прежде всего западным, потому что Россия, как я полагаю, как признавала все предыдущие выборы, так признает и эти.
