Покорение европейцами практически всего мира в течение последних столетий исторически никак не было предопределено. А сегодня Запад так или иначе отступает – во всем мире и по всему фронту.
Таков, в двух словах, тезис новой книги Джона Дарвина, специалиста по китайской истории, под названием «После Тимура», широкой исторической панорамы взлета и предполагаемого упадка западной цивилизации.
Книга, таким образом, объединяет две наиболее популярные в последнее время темы гипотетической истории. Первая из них – это попытка объяснить, каким образом Европа, в свое время вполне варварская в сравнении с миром ислама и долгое время отстававшая в технологическом отношении от Китая, почти молниеносно вознеслась над всеми прежними соперниками. Вторая – это уже упомянутый упадок, «Закат Европы» в терминах Освальда Шпенглера, Европы в достаточно широком понимании, включающей в себя не только Америку, но и Россию.
По мнению рецензента нью-йоркской газеты Sun Адама Кирша, Дарвину не удалось доказать свой главный тезис – о многочисленности моделей «современности» и случайности победы именно европейской модели. Но некоторые из его наблюдений настолько просты и очевидны, что непонятно, каким образом они ускользнули от взгляда предшественников.
Дарвин относит начало стремительного восхождения Европы к открытию Колумбом Америки. Доберись Колумб до Индии, как он намеревался, все свелось бы некоторому временному расширению международной торговли. Открытие Америки и ее последующее завоевание испанцами создало выгодные условия для развития технологии и последующей научно-технической революции.
Что касается элементов случайности, то они заключались, во-первых, в наличии у европейцев лошади, давно истребленной в Америке, и во-вторых, в занесении ими возбудителя оспы, резко сократившей численность местного населения и отразившейся на его боевом духе.
Завоевания Тимура были последним этапом преобладания Востока над Западом. После этого началось восхождение Европы, и пик ее превосходства пришелся на вторую половину XIX века. Джон Дарвин отмечает символический эпизод: в 1860 году, в ходе второй опиумной войны, англо-французские войска вошли в Пекин и дотла сожгли императорский дворец. Этот брутальный триумф не был возможен ни за сто лет перед этим, ни сто лет спустя.
Одним из важных условий европейского господства Дарвин считает долгосрочный мир, установившийся в Европе после наполеоновских войн. Именно он позволил европейцам в полной мере воспользоваться плодами технического и экономического прогресса.
И, конечно же, триумф Запада был в значительной мере обусловлен его уверенностью в своей правоте и исторической миссии. Теперь от этой веры не осталось и следа. Последний ее рецидив пришелся на канун нынешней иракской войны.
Тезис о случайности временного превосходства Запада тривиален и ничего не добавляет к истории, которая нам уже известна. Поскольку законов истории мы все равно не знаем, единственный способ поставить ее себе на службу – это не упускать благоприятных случайностей. Легко показать, что история уже упомянутых исламской и китайской цивилизаций на протяжении столетий состояла именно из таких упущений, несмотря на внушительные достижения обеих.
Куда сложнее строить выводы относительно упадка – тут мы вправе судить лишь о том, что уже произошло, поскольку предсказывать историю пока не научились. История западного господства над миром подошла к концу. Но главный тест правоты Джона Дарвина все еще впереди: никакая армия Запада не войдет сегодня победным маршем в Пекин, но и ожидать китайского войска у ворот Вашингтона пока не приходится.
