Как освежить порядком заезженный мировым кинематографом жанр фильмов о киллерах, которые раньше назывались просто наемными убийцами? Такие времена – брокеры, дилеры, киллеры...
Известный драматург-ирландец Мартин Макдона, выросший и получивший известность в Англии, решил эту дилемму просто и довольно элегантно: он поместил двух ирландских киллеров во фламандский исторический город Брюгге, что ныне в составе Бельгии. И, исходя из этого оригинального драматургического положения, придумал довольно забавную трагикомедию в духе раннего Тарантино.
Три компонента способствуют освежению (вместо освежевания) жанра. Первый – это сами персонажи, которые в силу своей ирландскости, каковой автор несомненно симпатизирует, не так отвратительны, как стандартные англо-саксонские платные душегубы. Второй – Бельгия, которая в силу своей сравнительно недавней истории является несколько искусственным образованием и предметом насмешек, как, впрочем, и ее жители. Третий – Брюгге, который, будучи фоном картины, автоматически становится постоянным контрапунктом действия, поскольку город-музей и киллеры, пусть они и «пушистые» ирландцы, весьма контрастируют между собой.
Эти ирландцы Рэй (Колин Фаррел) и Кен (Брендан Глисон) очень разные. Их роднит только то, что, как у истовых католиков, у них сильно развито чувство вины. Особенно у Рэя, который на первом же своем «деле» нечаянно убил ребенка, заодно с «заказанным» ему католическим священником. Убийство священника можно считать драматургическим приемом, показывающим убийство самой веры. Но так, как Рэй ведет себя, не дает повода назвать его закоренелым безбожником.
Кен на фоне простоватого Рэя выступает почти как интеллектуал. Он внимательно изучает достопримечательности Брюгге, посещает музей, где подолгу задерживается у картин Босха и других фламандских мастеров. Картины Босха с его темами чистилища и ада дают фильму трагический камертон.
Хотя поначалу (и это намеренная подстава автора) фильм смотрится как комедия. Немереное количество ненормативной лексики на фоне вечной и строгой красоты Брюгге дает определенный комический эффект, и два киллера на отдыхе смотрятся как клоуны Бим и Бом. Особенно близок к клоунаде Колин Фаррел, чьи кустистые брови смотрятся как приклеенные. Актер демонстрирует ранее ему не свойственные комедийные способности, но только до той поры, пока картина меняет тон и становится более серьезной. Ибо мы начинаем понимать, что этот фильм не только об убийцах на отдыхе, но и об убийстве и его последствиях.
Картины Босха не зря появляются до того, как фильм приобретает трагический оттенок. Если Брюгге – чистилище, то ад не замедлит себя ждать. Ад заявляет о себе в лице некоего Гарри. Гарри – босс обоих профи, и он отправил их в Брюгге не зря, а по сентиментальным соображениям. Гарри побывал в этом городе мальчиком, и Брюгге ему очень запомнился. Поэтому Кен (что он, однако, узнает не сразу) должен убить Рэя после того, как тот испытает положительные эмоции – сродни тем, что испытал юный Гарри.
Но бывалый Кен успевает за короткий срок сродниться с недотепой Рэем, и у дисциплинированного гангстера просто рука не поднимается на судьбоносный выстрел. Тогда Гарри сам прибывает в Брюгге, чтобы разрешить ситуацию, соблюдая рамки специфической бандитской этики.
Роль Гарри исполняет блестящий британский актер Рэйф Файнс, который создает интересный портрет социопата-кокни, мнящего себя британским джентльменом. Эта смесь внутреннего хамства с внешней лощеностью дает пугающе комический эффект, подходящий общему стилю фильма.
Открыточная красота Брюгге придает всему действию некоторую условность, в которой было бы приемлемо многое. Но ограниченное пространство исторического центра, где происходит действие картины, иногда дает ощущение, что ты не в кино, а в театре.
Режиссер и сценарист фильма Макдона вышел из театра, и фильму порой не хватает чисто кинематографических элементов – движения камеры, интересного монтажа. Автор, кажется, слишком понадеялся на движущую силу слова. Слово, конечно, эту силу имеет, но, подражая Тарантино, Макдона в отличие от Тарантино все-таки не до конца понимает природу кино как искусство движущегося изображения.
