По оценкам нью-йоркского Союза в поддержку искусства, артисты и музыканты ежегодно приносят в городской бюджет до 21 млн. долларов и создают рабочие места для 160 тысяч человек. Однако жить в Манхэттене многим из них теперь не по карману: продолжающийся рост цен на жилье вынуждает их переезжать во все более отдаленные районы.
…Более ста лет назад Эндрю Карнеги построил в Нью-Йорке свой знаменитый концертный зал. Этим прославленный филантроп не ограничился: заботясь о том, чтобы артисты могли полностью посвятить себя творчеству, не думая о заработке, он воздвиг многоэтажный дом на 170 квартир, в каждой из которых было оборудовано специальное помещение для репетиций. Именно в таких квартирах-студиях жили и работали балетмейстер Джордж Баланчин, актер Марлон Брандо и многие другие выдающиеся художники XX столетия. Восьмидесятичетырехлетний пианист Дональд Ширли прожил в одной из них более полувека. Этажом ниже находится зал, в котором он репетировал.
Восьмидесятичетырехлетний пианист Дональд Ширли прожил в одной из них более полувека. Этажом ниже находится зал, в котором он репетировал. «Пожалуй, больше нигде я не смог бы репетировать так, как здесь», – говорит он.
Однако шестнадцать лет назад Carnegie Hall Corporation уменьшила число жильцов в доме до сорока. Незанятые студии были переоборудованы в офисы. А теперь и оставшихся постояльцев попросили съехать, чтобы освободить место для музыкальной школы.
«Это просто ужасно, – говорит Дональд Ширли. – Ели не считать детских лет, я прожил здесь буквально всю свою жизнь. Но я буду держаться до конца: посмотрим, чья возьмет».
Жители дома отстаивают свои интересы в суде. Они подчеркивают, что Эндрю Карнеги предназначил студии для того, чтобы в них работали люди искусства. «Будь что будет, – говорят жители дома. – Мы счастливы, что в течение стольких лет могли жить и работать в таких условиях. Между тем многим нью-йоркским артистам и художникам давно уже не по карману даже маленькие квартиры в Манхэттене, и они вынуждены селиться все дальше от центра города.
«Люди искусства предпочитают селиться вместе, они любят жить в больших городах, но вовсе не потому, что это дешевле (это, как известно, совсем не так), а просто потому, что их привлекает разнообразие», – говорит президент Союза в поддержку искусства Рэндел Буршейдт. Каждый год сотрудники его организации составляют доклад, посвященный той роли, которую артисты и музыканты играют в экономическом развитии города. По словам Буршейдта, деятели искусства ежегодно приносят в городской бюджет более двадцати миллионов долларов, однако при этом многие из них едва сводят концы с концами: «Многие талантливые люди, признанные художники – актеры, певцы, музыканты, танцоры – приближаются к порогу бедности».
«Им по-настоящему тяжело. И кроме того, они чувствуют, что не могут жить в другом месте. Их просто тянет сюда», – поддерживает его Элизабет Куррид – автор книги «Экономика по Уорхолу», в которой говорится о том, как стремление людей искусства жить общинами способствует развитию искусства и бизнеса».
«Общение тоже приносит немалую экономическую выгоду, – говорит Элизабет Куррид. – Живя общинами, художники и музыканты сотрудничают друг с другом – в том числе и тогда, когда им приходится иметь дело с теми, кто оценивает их труд».
Элизабет Куррид уверена, что даже если рост цен на жилье замедлится, число артистов, живущих в центре Нью-Йорка, будет стремительно уменьшаться: «Исчезают эта плотность, эта кучность – а вместе с ними и весь тот незабываемый колорит, что раньше был присущ этим местам».
По словам Элизабет Куррид, городские власти должны принять срочные меры, чтобы артистам не приходилось уезжать из центра. Одной из таких мер может стать замораживание цен на жилье. Это было бы в интересах города, ведь артисты вносят такой заметный вклад в развитие городской экономики: «Они представляют собой четвертого по значению нанимателя для городской экономики – почти столько же, сколько финансовые структуры. Их значение для нью-йоркской экономики просто невозможно переоценить».
И все же, полагает Дональд Ширли, подлинную ценность искусства деньгами не измерить. «Все остальное мы уже перевернули вверх дном – все на свете, – говорит он. – Единственное, что осталось нетронутым, это искусство. Если и оно исчезнет, то как же тогда будут жить люди?»