Человек очень любит читать книжки про своих братьев меньших, особенно про ближайших родственников – приматов. Таких сейчас очень много – и про горилл в тумане, и про шимпанзе, и про павианов. И много о них написано хорошего: у горилл, например, случаются моменты добродушия, шимпанзе изобретательны, павианы трудолюбивы, гиббоны являют собой образцы супружеской верности.
А в себе мы, конечно же, находим все эти черты в совокупности, и еще много другого хорошего.
Но иногда, пишет Майкл Байуотер, рецензент британской газеты Daily Telegraph, читаешь о приматах такое, что невольно краснеешь и топчешься на месте от смущения. Байуотер рецензирует книгу Дарио Маэстрипьери «Макакиавеллийский интеллект», посвященную жизни и повадкам макак-резусов, то есть попросту мартышек.
Большинство вышеперечисленных обезьян принадлежат к видам, которым угрожает вымирание. А вот мартышкам, судя по всему, не угрожает ничего, они легко приспосабливаются практически к любой среде, в том числе и к жизни в больших городах, как это можно увидеть в Индии. И, естественно, интересно понять, как это у них получается.
С этой целью группа в 500 макак из различных районов Индии была поселена на острове Кайо-Сантьяго неподалеку от Пуэрто-Рико. Предполагалось, что в обществе мартышек будет со временем достигнуто какое-то равновесие. Вместо этого началась война не на жизнь, а на смерть.
Оказалось, что макаки, если охарактеризовать их в человеческих терминах, положительными качествами совершенно не блещут. Они признают только грубую силу и хитрость, сдерживаемую родством по материнской линии.
Но велика ли беда? Ведь речь идет, в конечном счете, о мартышках. С другой стороны, это наши родственники, пусть и не самые близкие, и подобное родство в наших глазах в каком-то смысле марает честь всего семейства. Некоторые философы, в первую очередь Жан-Жак Руссо, полагали, что человек от природы добр, а испортила его цивилизация. Пример макак, похоже, свидетельствует об обратном.
С другой стороны, существует церковная доктрина первородного греха. Но мартышки под нее не подпадают, наши методы спасения к ним неприменимы, и проповедовать им бесполезно.
А как же тогда быть с контрпримерами – добродушной гориллой или трудолюбивым павианом? Их эволюционная близость к нам должна вроде бы послужить утешением. Беда в том, что эти человекообразные и другие крупные обезьяны сегодня вымирают, несмотря на предпринимаемые в последнее время усилия к их спасению.
Если сравнить макак и горилл в их сегодняшнем состоянии, не составит труда понять, кто из них лучше приспособился к выживанию. Судя по всему, подлость и беспринципность способствуют продолжению рода, а добродетель если и сохранится, то лишь в вольерах зоопарков.
Многие сторонники так называемой эволюционной психологии усматривают признаки альтруизма в поведении ряда животных, полагая, что они возникли в результате естественного отбора и тоже помогают сохранению и продолжению генофонда. Но это далеко не те примеры, которые мы собираем в книжки для правильного воспитания детей, а макак им лучше вообще не показывать.
Судя по всему, большинство качеств, которые мы в себе считаем положительными, передаются все-таки не в наследуемых генах, а социально. Наша общественная организация неизмеримо сложнее, чем у макак, именно она стала гарантией нашего выживания и распространения. С некоторых пор мы называем эту организацию цивилизацией. И прав, судя по всему, не Руссо, а Томас Гоббс, полагавший цивилизацию единственным средством спасения человека от самого себя.