Как недавно стало известно, следующая конференция по Ближнему Востоку, возможно, будет проведена в России. По просьбе Русской службы «Голоса Америки» роль Москвы в процессе мирного урегулирования комментирует директор филадельфийского Института изучения внешней политики Харви Сикерман.
И.О.: Россия присутствовала в Аннаполисе в качестве наблюдателя, как и другие члены «квартета» международных посредников (за исключением, конечно, США». Насколько активной представляется вам роль России в развитии процесса урегулирования?
Х.С.: Мне думается, что Россия играет значительно более важную роль в решении иранской проблемы, нежели в процессе урегулирования палестино-израильского конфликта. Президент Путин должен в самое ближайшее время решить, играет ли он в иранские игры или присоединяется к американо-европейской коалиции. Отказ Ирана выполнить резолюции Совета Безопасности неминуемо приведет к новым санкциям. Если Путин откажется поддержать санкции, они все равно будут введены, но вне Совбеза, непосредственно Соединенными Штатами и Евросоюзом.
Российский президент пытался найти компромисс, который мог бы устроить обе стороны: он предложил вывозить из Ирана в Россию использованное ядерное топливо и задержал завершение строительства ядерного реактора в Бушире. Однако иранцы его предложения отвергли. Так что теперь он должен либо поддержать санкции, либо стать плечом к плечу с Ираном.
И.О.: Но разве он не должен сделать равнозначно важный выбор и в отношении ближневосточного мирного процесса? Россия ведь – единственный член «квартета», не считающий ХАМАС террористической организацией и поддерживающий с ним теплые дружеские отношения. Вряд ли путинская поддержка ХАМАСа помогает усилению позиций Аббаса и продвижению процесса урегулирования?
Х.С.: Верно, тем более что поддержка ХАМАСа не принесла ему никакого политического капитала. Путин надеялся добиться от ХАМАСа признания права Израиля на существование и таким образом закрепить за Россией роль ведущего игрока на ближневосточной арене. Но этого не произошло: ХАМАС, подобно иранцам, отмахнулся от его предложений. Поэтому мне представляется маловероятным, что на данном этапе Россия – за рамками «квартета» – будет играть активную роль в процессе урегулирования.
И.О.: Тем не менее Россия пользуется значительным влиянием на Сирию и готова продавать Дамаску новейшее оружие в больших количествах. Разве это не осложняет ситуацию?
Х.С.: Вполне вероятно, что решение провести встречу по оценке прогресса в палестино-израильских переговорах в Москве направлено на то, чтобы побудить президента Путина к более ответственному поведению.
