Президент Российской Федерации Владимир Путин в последние несколько месяцев неоднократно призывал к усилению российской военной мощи ввиду намерений США разместить элементы американской системы ПРО в Европе. Он также указывал на рост угрозы терроризма и недостаточное финансирование российских вооруженных сил на протяжение многих лет. Некоторые аналитики считают, что Кремль пытается возродить военную мощь советских времен, но официальный Вашингтон путинское бряцание оружием, похоже, не пугает.
Опираясь на новое нефтяное богатство, президент Путин в начале этого года выделил на тотальное перевооружение российской армии 200 миллиардов долларов.
Он также вывел Россию из Договора об обычных вооруженных силах в Европе, начал серийное производство новой баллистической ракеты, возобновил полеты с единственного действующего авианосца, возродил практиковавшееся в годы «холодной войны» воздушное патрулирование по всему миру… А командующий ВМФ России недавно призвал к созданию постоянной военно-морской базы на Средиземном море.
Путин утверждает, что усиление военной мощи – естественная реакция на угрозы безопасности страны. Но некоторые аналитики видят в этом бряцание оружием, лишенное четких внешнеполитических целей.
«Взять, к примеру, возрождение патрульных полетов бомбардировщиков вдали от российской территории. Объяснить необходимость этого России будет трудно. Зачем они кружатся над Гуамом – американским островом в Тихом океане? Какая связь между этими полетами и национальными интересами России?» – спрашивает Стивен Сестанович, сотрудник Совета по международным отношениям.
Он считает, что Россия, опьяненная нефтяным богатством, изо всех сил пытается позиционироваться как мощная держава, независимая от Запада. «Они страстно хотят продемонстрировать мускулистый суверенитет, но цель этой игры мускулами они пока для себя не определили», – замечает Сестанович.
Некоторые аналитики полагают, что богатая Россия попросту бьет себя в грудь, объявляя о возрождении своей военной мощи. Но другие, включая сотрудника Гудзоновского института Ричарда Уэйца, считают вполне логичным, что Кремль инвестирует средства в модернизацию устаревшей военной техники: «Этого следовало ожидать. Россия всегда обладала ракетно-ядерными силами для сдерживания США и других целей. Но ВМФ был слабым звеном, поэтому их стремление усилить его, вполне понятно».
Что же до задиристой риторики Кремля, то, по мнению Уэйца, она предназначена для внутренней аудитории на фоне подготовки к парламентским и президентским выборам.
Однако Сестанович считает, что милитаристские тенденции России заслуживают более пристального внимания, хотя они еще не знаменуют возврата к «холодной войне»: «Бывает, что страны берут на вооружение новую внешнеполитическую риторику и новые инструменты внешней политики, а потом начинают действовать. Этот процесс, к сожалению, может стать нежелательным и опасным. Будем надеяться, что с Россией этого не произойдет».
Но официальный Вашингтон не видит причин для беспокойства насчет усиления военной мощи России. Как заметил недавно представитель Белого Дома Гордон Джондроу, нечто подобное происходит во всех странах мира.