В средствах массовой информации продолжается обсуждение вопросов энергетической безопасности Европы и возможности диверсификации поставок энергоресурсов в Европу из стран Центральной Азии и Кавказа. Своим мнением по этому поводу в эксклюзивном интервью Русской службе «Голоса Америки» поделился первый заместитель помощника государственного секретаря США Стивен Манн.
Наджия Бадыкова: Произошли ли какие-то изменения в энергетической политике США в Центральной Азии за последние годы?
Стивен Манн: Энергетическая политика США не изменилась, она та же самая, что и прежде. Мы поддерживаем строительство альтернативных транспортных систем. Что изменилось – так это появление новых руководителей в Туркменистане, у которых есть реальная возможность всерьез заняться развитием энергосектора, чего, кстати, не делал их предшественник.
Н.Б.: Во время своего последнего визита в Ашхабад вы сказали, что позиция США по Транскаспийскому газопроводу не изменилась, что США поддерживают это начинание. Однако многие эксперты считают, что неразрешенная проблема правого статуса Каспийского моря может стать серьезным препятствием для любых подводных нефтегазовых проектов. Ваше мнение?
С.М.: У Соединенных Штатов есть хорошие эксперты – юристы-международники, которые говорят следующее: все, что необходимо для того, чтобы построить такого рода трубопроводы, – это соглашение между двумя странами-участницами проекта. Это не дело пяти государств. Уже существуют десятки, если не сотни промышленных трубопроводов, пролегающих по дну Каспийского моря. Взглянем на газопровод «Голубой поток» или другие международные трубопроводы. Разве строители этих газопроводов спрашивали разрешение на строительство у соседних государств? Четкий и ясный ответ на этот вопрос уже имеется.
Н.Б.: Россия, Казахстан и Туркменистан подписали декларацию по строительству Прикаспийского газопровода. Китай также выразил желание построить трубопровод из Туркменистана. Соединенные Штаты поддерживает Транскаспийский газопровод… Хватит ли туркменского газа на все проекты?
С.М.: У Туркменистана, насколько я знаю, хватит газа сразу на несколько контрактов. Но для Туркменистана вопрос в том, где он может получить больше прибыли от инвестиций, лучшие цены и надежные рынки сбыта и поставщиков современных технологий для защиты окружающей среды.
Н.Б.: После визита в Ашхабад вы сказали, что особенно подробно обсудили с президентом Туркменистана вопросы развития энергетического сектора и возможности привлечения на туркменский рынок американских компаний. Что США могли бы рекомендовать Туркменистану в целях улучшения инвестиционного климата?
С.М.: Речь шла не только об энергетическом секторе, а о том, как в целом привлечь инвестиции в Туркменистан. Под руководством предыдущего президента инвестиционный климат в стране был неблагоприятный. Не было крупных международных компаний, которые бы решились на большие инвестиции… Сейчас при президенте Гурбангулы Бердымухамедове, я думаю, есть серьезный шанс изменить ситуацию к лучшему. Мои беседы в Ашхабаде были посвящены тому, как создать благоприятную инвестиционную среду и как привлечь иностранный капитал в Туркменистан в объеме, которого он заслуживает.
Н.Б.: На днях «Газпром» договорился с итальянской компанией ENI о поставках газа из России по южному направлению. До этого Россия, Казахстан и Туркменистан подписали декларацию по строительству Прикаспийского газопровода, Украина выразила желание присоединиться к проекту. По сути, мы видим укрепление позиций «Газпрома» как в регионе Центральной Азии, так и в Европе – по крайней мере, стремление к этому. С одной стороны, мы слышим, что Европа заинтересована в снижении энергетической зависимости от России, с другой – она все больше попадает в зависимость. Сотрудничают ли США и Евросоюз в области обеспечения энергетической безопасности Европы?
С.М.: Это интересный вопрос по многим аспектам. Во-первых, что делается на государственном уровне? У нас бывают продуктивные дискуссии с Европейским Союзом и с отдельными европейским правительствами по диверсификации и энергетической безопасности. Во-вторых, отдельные компании: они, а не государство, являются реальными инвесторами, и их действия очень важны.
Но, возвращаясь к основному вопросу, вот уже много лет я работаю по энергетическому направлению в Евразии, я много ездил по Центральной Азии и Кавказу. И я вижу повсеместное стремление к извлечению максимальных прибылей от углеводородных ресурсов, к получению современные технологий и к укреплению через энергоэкспорт государственной независимости, суверенитета.
Американское правительство старается учитывать все эти факторы. При этом мы исходим из фундаментального положения, что монополия не приносят пользы ни Европе, ни самим поставщикам энергоресурсов. Мы за конкуренцию и против монополии. Это имеет равное отношение как к Европейскому союзу, так и к Каспийскому региону.
Итак, мы работаем с европейцами и вплотную обсуждаем с Турцией вопросы энергетической диверсификации. Англия также имеет своего уполномоченного по вопросам энергоресурсов Каспия. Но я хочу еще раз сказать, что мой основной круг интересов – это Казахстан и особенно Туркменистан. У туркменского правительства есть уникальная возможность перестроить свою промышленность на совершенно новой основе. И сегодня мы надеемся убедить Туркменистан сделать это; на протяжении предыдущих пятнадцати лет такого шанса у нас не было.
