Не так давно в Нью-Йорке состоялся прощальный концерт Барбры Стрейзанд. Знаменитая певица и киноактриса уходит на покой. Говорят, что иные безумные поклонники платили спекулянтам 10 тысяч долларов за билет! А еще говорят циничные журналисты, что, скорее всего, прощание певицы с публикой не окончательное. Ссылаются на великого Фрэнка Синатра: и у него был прощальный концерт, но через некоторое время он соглашался на еще один, а потом на еще один прощальный тур и т. д. Впрочем, бывает, что актеры уходят в отставку окончательно и бесповоротно, как, например, Грета Гарбо, вероятно, самая красивая женщина XX века. Полный уход со сцены во всех смыслах – даже просто на публике старалась не появляться.
Уход из лучей славы в незаметное анонимное существование… Уход, который удалось осуществить Грете Гарбо и не удалось осуществить Льву Толстому. Сопоставление может показаться экстравагантным, но оно небезынтересно для понимания природы литературного труда. Что такое для писателя «покой», первая составляющая мечты Пушкина («покой и воля»)? Уходят ли писатели «на покой»?
Ну, в бывшем Союзе писателей в бывшем Советском Союзе писатели выходили на пенсию, мужчины в 60 лет, женщины в 55, как и все граждане. Писать им после этого не запрещалось, но многие не хотели, поскольку печататься за деньги пенсионеру особенно-то не полагалось, могли пенсию отнять.
На эту тему была любопытная статья в «Нью-Йорк таймс». Ее автор Дорин Карвахал начинает свой обзор с литературных ремесленников, авторов популярных бестселлеров. Почему заявила о прекращении своей литературной карьеры популярнейшая ирландская писательница, 60-летняя Мейв Бинчи, автор таких романов, как «Дорога на Тару» и «Круг друзей», выходивших миллионными тиражами и приносивших бывшей школьной учительнице только авансы порядка десяти миллионов долларов? Или 75-летняя Розамунда Пилчер, чей роман «В канун рождества» возглавлял список бестселлеров? «Потому что внутренний мир нового поколения, молодых читательниц, изменился, и я не уверена, что он мне доступен», – к этому сводится ответ Мейв Бинчи, а Розамунда Пилчер ссылается на всепоглощающий характер литературной работы, что слишком тяжело в ее возрасте. Ее многолетний редактор, однако, уверен, что и Пилчер, и Бинчи вернутся к литературному труду: «Что бы они не говорили, для таких прирожденных рассказчиц, как эти писательницы, невозможно удержаться и не начать рассказывать новую историю».
Что касается достигших преклонного возраста классиков американской литературы, то от трех из них Дорин Карвахал получила три разных ответа. За несколько месяцев до смерти 85-летний нобелевский лауреат Сол Беллоу вообще считал тему прекращения литературного творчества табу, отказался обсуждать ее публично. Впрочем, своего рода ответ на вопрос о своей отставке он, все же, дал – опубликовав новый роман «Равелштейн», в котором трудно разрешимые вопросы расы, религии, сексуальных отношений, ответственности интеллигента перед обществом даны с той же повествовательной энергией, которая отличала прозу Беллоу и полвека назад.
Курт Воннегут, напротив, объявил о конце литературной карьеры, когда ему было 74 года, после выхода его девятнадцатой книги «Времятрясение». Он даже переселился в поселок вышедших на покой литераторов Сагапонак, на южной оконечности Лонг-Айленда. Прощание оказалось преждевременным: пять лет спустя вышла новая книга Воннегута «Человек без отечества».
А вот Рэю Брэдбери 86 лет, несколько лет назад он перенес инсульт. На следующий год вышла его новая книга, роман о семье дружелюбных вампиров, который он задумал в год окончания Второй мировой войны. В течение 55 лет он возвращался к этому замыслу спорадически, а, отлеживаясь после инсульта в больнице, написал значительную часть. «Еще я там написал киносценарий». А в текущем году вышел в свет сборник коротких и забавных эссе «Слишком недавно из пещеры, слишком далеко до звезд».
Президент Фонда писательской гильдии Сидни Оффит сказал так: «Все зависит от того, почему человек пишет. Для одних писательство – единственная форма контроля над действительностью, оно обладает для них терапевтической силой. Другие что-то хотят сказать миру; сказано – сделано, можно закрывать лавочку». Подумав, Оффит добавил: «Ну и, конечно, есть литераторы, которые руководствуются старым афоризмом д-ра Джонсона: „Всякий, кто пишет не за деньги, болван”».
Поиски писателя, который был бы настоящим пенсионером – внуки, рыбалка, огород, – привели Дорин Карвахал к Карлу Клаусу. Разносторонний и плодовитый литератор в 68 лет понял, что больше не в состоянии заниматься литературным трудом. Теперь он больше всего гордится какой-то особенной редиской, которую выращивает на своем огороде. Компьютер в кабинете Клауса был, однако, включен и на экране можно было прочитать заглавие: «Дневник начинающего пенсионера».
