С началом визита президента Нурсултана Назарбаева в США Русская служба «Голоса Америки» попросила профессора Колумбийского университета Роберта Легволда, под редакцией которого вышла книга «Стратегические перспективы: ведущие державы, Казахстан и центральноазиатский узел», прокомментировать перспективы предстоящего визита. Профессор Легволд отметил, что геостратегические позиции Казахстана значительно усилились после терактов 11 сентября, а также в свете усиливающейся глобальной конкуренции за энергоресурсы. В то же время отношения между Казахстаном и США осложняются рядом факторов.
Михаил Гуткин: Согласно последней оценке американской организации Freedom House, тенденции развития демократии в Казахстане вызывают растущую тревогу. Вы согласны с такой оценкой?
Роберт Легволд: Я думаю, что ситуация не так проста. Да, президентские выборы 2005 года [в Казахстане] не были такими открытыми и свободными, как хотелось бы американцам или европейцам. Тогда многие говорили, что Назарбаеву необязательно было получать 91% голосов; он вполне мог собрать 70%, если бы выборы действительно были свободными. С тех пор в Казахстане началось обсуждение нового, более репрессивного закона о средствах массовой информации, против которого выступила администрация президента Буша. В то же время демократические преобразования в Казахстане получали высокие оценки ранее, в период парламентских выборов осенью 2004 года. Так что ситуация изменчива.
И потом – смотря с чем ее сравнивать. С точки зрения политических, и прежде всего экономических, реформ ситуация в Казахстане более предпочтительна, чем в Узбекистане, не говоря уже о Туркменистане, и даже в Таджикистане, где достигнут определенный прогресс, но не в такой степени, как в Казахстане.
М.Г.: Мы знаем, что в Нью-Йорке американский бизнесмен Джеймс Гиффен ожидает суда по обвинению в том, что он выплачивал казахским официальным лицам взятки от имени американских нефтяных компаний в размере десятков миллионов долларов. Может ли это дело отразиться на ходе переговоров в Вашингтоне?
Р.Л.: Я хорошо знаю Джима Гиффена; в свое время я пригласил его читать курс лекций в Школе бизнеса Колумбийского университета о том, как торговать с Советским Союзом. Коррупция является серьезной проблемой на всем постсоветском пространстве. По рейтингу организации Transparency International, которая изучает коррупцию в глобальном масштабе, страны бывшего СССР занимают последние места. На самых последних местах – такие страны, как Азербайджан и, до недавнего времени, Грузия. Среднеазиатские страны занимают следующие ступеньки.
Это очень серьезная проблема, которая вызывает озабоченность не только правительства США, но и Всемирного Банка, и Европейского Банка реконструкции и развития, и так далее. Рано или поздно этим странам придется подойти к решению проблемы более серьезно, потому что речь идет не просто об отдельных коррумпированных бизнесменах, а о системной проблеме, которая угрожает самим правительствам. Иными словами, речь идет не просто о коррупции, а о криминализации государства.
М.Г.: Как вы считаете, перевесят ли геополитические и экономические соображения озабоченность американской администрации состоянием демократии и гражданского общества в Казахстане?
Р.Л.: Несомненно. Это – главный вопрос и с точки зрения внешней политики Казахстана, и с точки зрения мировых держав, имеющих интересы в регионе: России, Китая и США. С самого начала – и они были весьма последовательны в этом – Назарбаев и казахское руководство искали геостратегический или геополитический баланс, проводя многовекторную политику поддержания конструктивных отношений с Китаем и с Россией и в то же время приветствуя американское и европейское присутствие в Средней Азии в качестве некоего балансирующего фактора. Это позволяет Казахстану расширить свои возможности на геополитической арене и в то же время уменьшить свою зависимость и от Китая, и от России.
После 11 сентября, когда Узбекистан приветствовал американское присутствие, казалось, что геополитический центр Средней Азии смещается на юг. Однако после Андижана маятник качнулся обратно, в сторону России и Китая. Казахстан стал участником этого процесса; так, например, на заседании Шанхайской Организации Сотрудничества, прошедшем в Казахстане летом, была одобрена резолюция, призывающая американцев закрыть свои военные базы в Центральной Азии. Я думаю, что сейчас Назарбаев пытается калибрировать многовекторную политику своей страны с тем, чтобы попытаться сохранить хорошие отношения со всеми тремя державами.
М.Г.: Если бы вы были советником президента Джорджа Буша, что бы вы сказали ему накануне встречи с Нурсултаном Назарбаевым?
Р.Л.: Я думаю, что президент и его советники хорошо понимают, зачем Назарбаев приехал в Вашингтон и какие факторы потенциально могут осложнить двусторонние отношения. Это прежде всего вопрос о развитии демократии. Здесь американская администрация использует куда более мягкий тон, чем обычно. Как мы знаем, например, администрация называет президента Белоруссии Лукашенко «последним диктатором Европы». С Назарбаевым говорят совсем другим тоном. Вместо этого ему говорят: то, о чем мы просим в сфере демократизации, – в ваших же интересах: верховенство закона поможет привлечь иностранные капиталовложения, что необходимо для достижения экономического прогресса. Мне кажется, что если этот вопрос будет подниматься, то именно в таком ключе.
Еще один щекотливый вопрос касается страстного желания Казахстана стать председателем ОБСЕ в 2009 году. Из-за озабоченности, которую вызывают новый закон о СМИ и прошедшие президентские выборы, перспектива председательства Казахстана в ОБСЕ не вызывает энтузиазма ни у администрации Буша, ни у европейцев. Мне интересно, как этот вопрос будет решен в Вашингтоне. Я не думаю, что администрация Буша на данный момент готова дать «добро» Казахстану. Но в целом я считаю, что нынешний саммит будет успешным.
