В ночь с 24 на 25 февраля 1956 года первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев прочитал доклад, разоблачающий преступления сталинского режима. Последствия этого события чувствуются в России и пятьдесят лет спустя. Именно об этом мы побеседовали с историком, писателем, соредактором журнала «Звезда» Яковом Гординым.
Анна Плотникова: Яков Аркадьевич, какое влияние, по-вашему, оказал произнесенный на ХХ съезде КПСС доклад Хрущева о культе личности Сталина на дальнейший ход истории в России?
Яков Гордин: Гигантское. Я думаю, что это было начало крушения и идеологии, и всей системы. Тогда это еще совсем не было очевидно – разве что, может быть, наиболее проницательным людям. Но достаточно скоро, уже в 60-е годы, стало понятно, что сталинская модель слабеет, но не реформируется радикально. Ее просто невозможно реформировать, принципиально ее не модифицировав.
И поэтому уже после смещения Хрущева процесс осмысления происходящего шел поэтапно. Для молодых людей Ленинграда очень важным этапом было дело Бродского. Потом – суд над Синявским и Даниэлем, суд над Гинзбургом и Галансковым, вторжение в Чехословакию… Во второй половине 60-х годов стало ясно, что, сказав достаточно жесткую и обширную правду о том, что творилось в стране при Сталине, Хрущев подорвал самые основы системы, а вовсе не либерализовал ее для того, чтобы она стала устойчивей. Так что я думаю, что это был на самом деле поворотный момент, только последействие было достаточно длительное.
А.П.: В последние годы вновь предпринимаются попытки политической реабилитации сталинизма. Издаются исполненные апологии книги о Сталине, появляются памятники, не утихают разговоры о переименовании Волгограда в Сталинград… Насколько, по-вашему, серьезна такая тенденция?
Я.Г.: Тенденция чрезвычайно серьезная, поскольку она свидетельствует о чудовищной каше в головах и у наших граждан, и у значительной части нашего руководства, которое не высказывается по этому поводу сколько-нибудь радикально. И одна из моих очень серьезных тревог по поводу нашего президента – это то, что он в свое время не отказался поднять бокал в кругу своих бывших сослуживцев за Победу и Сталина. Так что это серьезная тенденция.
Но политическая реабилитация и психологическая – это немножко разные вещи, потому что из политической реабилитации вытекают и соответствующие действия. И политически реабилитировать Сталина не удалось даже в брежневские времена, хотя были уже на пороге, но почувствовали все-таки, что важная для власти, несмотря ни на что, часть общества (как говорится теперь, «продвинутая» часть общества) категорически этого не принимает. Я думаю, что нечто подобное будет и сейчас. Да, вот этакие последние судороги сталинизма….
Но ведь все-таки не решились переименовать обратно Волгоград, хотя был очень, казалось, подходящий момент – годовщина Победы… А памятники – ну, в конце концов, где-то там уже их поставлено незначительное количество, по-моему, но это не делает погоды. Это такие «локальные безумия». Тут конечно, опять-таки, чрезвычайно важно, как поведет себя сегодня высшая власть… И телевидение, которое тоже из себя являет совершенно чудовищную идеологическую кашу и сбивает людей с толку… Все зависит от настроений высших эшелонов власти.
