23 января, через несколько часов после того, как секретные службы России обвинили четырех британских дипломатов в шпионаже, и начали сгущаться тучи подозрений над неправительственными правозащитными организациями, получающими помощь из-за рубежа, интернет-журнал “ej.ru” и ежедневное электронное издание «Новости России» поставили «шпионский скандал» под сомнение. «Голос Америки» обратился к генерал-майору КГБ в отставке Олегу Калугину, ныне профессору американского Центра Исследований в области контрразведки и безопасности, члену консультативного совета Международного музея разведки в Вашингтоне, с просьбой внести некоторую ясность в эту весьма темную историю.
Инна Дубинская:
Как сообщил ряд российских электронных изданий 24 января, руководитель ЦОС России Игнатченко сказал, что одно из главных вещественных доказательств шпионской деятельности четырех британских граждан в России – вот этот самый «чудо-камень» – был изъят совсем не там, не тогда, и неизвестно вообще, у кого. Но ведь для доказательства обвинений в шпионаже очевидно существуют какие-то определенные критерии, не так ли?
Олег Калугин:
Нынешней России не нужны доказательства вины той или иной стороны. И если власти считают, что эти стороны наносят вред российскому государству, действуют по старому принципу: иностранцы – потенциальные враги, шпионы, диверсанты, знакомая терминология из советских времен. И мы должны констатировать, что, с приходом в Кремль молодого поколения бывшего советского КГБ, в стране начался планомерный процесс отката от демократических завоеваний прошлых лет. Этот камень – абсолютная нелепость по отношению к неправительственным организациям. Эти люди, эти организации официально зарегистрированы, они действуют публично, они получают финансовые вложения из частных компаний, из государственных органов власти. И у них нет необходимости прибегать к каким-то специальным методам поддержания контактов со своими спонсорами. Эти спонсоры посещают их, приносят деньги, переводят их на банковские счета, получают расписки, то есть – это открытая деятельность. И всякие попытки «подложить камень под это дело» – шпионский камень – это просто еще одно свидетельство того, как российская власть обеспокоена продолжением существования в стране независимых организаций. Озабочена, потому что все остальные фактически теперь подконтрольны: и средства информации, и российский парламент, и судебные органы. А неправительственные организации, тем более, связанные с другими государствами – они не подконтрольны, они действуют не так, как хотели бы лидеры в Кремле. Вот отсюда все эти «камни» и создание атмосферы шпиономании, и воссоздание, по существу, той атмосферы, которая существовала в старые времена: раз иностранцы, связь с российскими организациями – значит шпионы. Камень здесь никакого отношения к делу не имеет.
И.Д.:
Но ведь, как известно, обвинения в адрес НПО в связи с этим шпионским скандалом всплыли после неожиданного показа в воскресенье по каналу «Россия» фильма «Шпион», за день до обвинения секретных служб в адрес четырех британских дипломатов. Как вы считаете, случайно ли это совпадение?
О.К.:
Аркадий Мамонтов, режиссер этого фильма, известен давно своими связями с органами безопасности. И это не первое его выступление с обвинениями в адрес отдельных лиц, а в данном случае – организаций. Это была заданная ФСБ тема, которую Аркадий разрабатывал. И настал момент, когда надо было выйти в свет. Так что, история с камнем вообще вытянута из совершенно других операций. И, в общем-то, с точки зрения техники проведения разведывательных операций, в ней ничего особенно нового и удивительного нет. Но я повторяю, никакого отношения к неправительственным организациям, людям, которые не имеют дела с секретами, которые официально действуют во благо России, ее гражданского общества, с благотворительными целями – эти камни, это полная чепуха. Но все это заготовки, нужно устранить последние остатки гражданских свобод в России, и голос граждан, которые не подчинены Кремлю. В этом, собственно, и был замысел, и фильма, и всей этой провокации ФСБ.
И.Д.:
А как вы думаете, чья это была идея – самого Патрушева или его босса?
О.К.:
Дело в том, что их нельзя отделить друг от друга. Они не только старые приятели еще по ленинградскому управлению КГБ. И, как известно, Путин привел Патрушева и назначил его на должность директора ФСБ. Это люди не только одного поколения, это люди одной философии, политических взглядом. И кто из них подсказал, что делать с неправительственными организациями, я затрудняюсь сказать. Но они – один другого стоят.
И.Д.:
Со всей этой историей ФСБ, похоже, село в лужу. Неужели нельзя было предвидеть такие последствия? Ведь очевидно эта операция планировалась долго.
О.К.:
Несомненно. Собственно, Путин еще на раннем этапе своего правления в стране высказался по поводу неправительственных организаций. Это было несколько лет назад, когда он в одной из публичных бесед сказал, что неправительственные организации являются агентами иностранных разведок. Эта общая характеристика должна была быть подкреплена какими-то фактическими материалами. Вот и взяли одну историю из деятельности разведывательных служб, не имеющую отношения к неправительственным организациям, а потом увязали их вместе. И вот получился глупый скандал, в котором вся эта камарилья, извиняюсь, из органов безопасности нынешних российских выглядит абсолютно одиозно.
И.Д.:
Как вы думаете, отправят сейчас кого-нибудь в отставку?
О.К.:
Я не думаю, что кто-нибудь уйдет в отставку. Не забудьте, что президент Путин поручает исполнять некоторые, весьма деликатные функции. И он хорошо осведомлен об их содержании и назначении. Но, когда он выступает публично, он занимает позицию такой неопределенности: вот, мы разберемся, мы узнаем, мы не хотим портить отношения и так далее. Это типичный почерк нынешнего президента России.
