Известный английский журналист Анатоль Ливен – в прошлом корреспондент лондонской газеты «Таймс» в Пакистане и Афганистане. С 1990 по 1996 годы он был корреспондентом «Таймс» в Москве. Автор ряда книг, в том числе о первой войне России в Чечне. До недавнего времени был ведущим научным сотрудником вашингтонского Фонда Карнеги за международный мир, а в настоящее время занимается исследовательской работой в неправительственной организации «New America Foundation» на правах старшего научного сотрудника.
Газета «International Herald Tribune» опубликовала статью Анатоля Ливена под заголовком «Иллюзии Запада в отношении Украины», в которой автор поднимает ряд вопросов, касающихся Запада и Украины в свете российско-украинского газового конфликта. По просьбе Русской редакции «Голоса Америки» автор комментирует ряд вопросов, которые по той или иной причине не нашли отражения в американской прессе во время этого непродолжительного конфликта.
Люсьен Фикс: Г-н Ливен, в своей статье вы пишете: «До недавнего резкого повышения цен на газ, по подсчетам независимых экспертов, Россия ежегодно поставляла Украине газ по субсидированным ценам на сумму от 3 миллиардов до 5 миллиардов долларов. Это больше, чем весь Европейский Союз предоставил Украине за 14 лет со времени обретения ею независимости. США в прошлом году предоставили Украине помощь на сумму всего $174 миллиона долларов». Coпоставляя эти цифры, можно ли в какой-то мере осуждать Россию за то, что она попыталась отомстить Украине за «оранжевую революцию» и за унижение, нанесенное лично президенту Путину?
Анатоль Ливен: Я считаю, что Россия вполне могла ожидать, чтобы Запад по крайней мере признал тот факт, что Россия и Украина связаны тесными узами и что у России есть жизненно важные интересы в этой стране. США, к примеру, могут ожидать, чтобы другие страны признали наличие у них жизненно важных интересов в Центральной Америке. Различие состоит в том, что Россия помогала Украине намного больше, чем США помогали странам Центральной Америки в последние годы. Вопрос сводится к признанию определенных факторов, касающихся влияния и финансовой мощи в регионе. Другой фактор, который я отметил в моей статье, – это то, что более 40% украинцев считают, что Россия должна оставаться их партнером.
Л.Ф.: «Украинцы – не очень желанные гости в странах Западной Европы, – указываете вы. – Им очень трудно получить право легально работать в этих странах, в то время как в России миллионы украинцев работают на легальном положении». Не говорит ли это о том, что Украина связана с Россией боле тесными узами, чем с Западом?
А.Л.: В данный момент Украина интегрирована с Россией более тесно, чем с Западом. Взять, к примеру, браки украинцев и россиян, путешествия из одной страны в другую, взаимная торговля, энергопоставки. В отношении политики совершенно очевидно, что Украина более демократична и более раскрепощена, чем Россия. Что же касается олигархов, партий, экономических интересов, которые доминируют над украинской политической ситуацией, Украина продолжает оставаться частью бывшего Советского Союза, а не страной, которая может сейчас войти в состав Европейского Союза.
Л.Ф.: «Несмотря на все разговоры о европейском пути, избранном Украиной, - пишете вы далее, – многие западноевропейские правительства и официальные лица втайне надеются, что членство Украины в Европейском Союзе будет отложено на неопределенный срок». Почему они так считают?
А.Л.: Ответ очень простой. Они ясно себе представляют, какую тяжесть они взвалят на свои плечи, приняв Украину в свои ряды. Европейский Союз переживает значительные трудности после интеграции в свой состав центрально-европейских государств, которые (за исключением Польши) намного меньше, чем Украина. Результаты референдумов во Франции и Нидерландах показывают, что население этих стран резко возражает против дальнейшего расширения Европейского Союза. Многие западноевропейские правительства надеются, что Украина выйдет из российской сферы влияния и примкнет к западному сообществу, но сами ничего для этого не делают. Они надеются, что это произойдет не раньше чем через 15 лет, что поощряет Россию в течение этого времени сделать все, чтобы этого не произошло.
Следует, однако, принять во внимание, что Украина сегодня – это не та страна, какой она была десять лет назад, а через десять лет Украина может быть совершенно иной страной, чем сегодня, и может быть готова присоединиться к Западу. Я считаю, что Западу следует либо действовать значительно энергичнее для интеграции Украины (что потребует вливания огромных сумм денег для замены российских субсидий западными), либо перестать говорить об этом вообще.
Если Россия не будет интегрирована в западное сообщество, выход Украины из российской сферы влияния нанесет России еще одно серьезное поражение в экономической, культурной и геополитической областях, включая потерю в долгосрочном плане украинских рынков сбыта российских товаров. Если Украина будет принята в Европейский Союз, ее границы откроются для европейских товаров и, естественно, Западная Европа будет открыта для украинских товаров. Таким образом, Россия, если не полностью, то в значительной мере потеряла бы огромный рынок сбыта и возможность инвестирования. В отношении российских товаров могут быть введены тарифные барьеры и другие меры. Такое положение можно сравнить с потерей Соединенными Штатами рынков сбыта и инвестирования в Центральной и Южной Америке и Карибском бассейне. Это, однако, не оправдывает поведение России в отношении Украины.
Л.Ф.: Благодарю вас.
