Последний год был крайне трудным для премьер-министра Израиля Ариэля Шарона. Он отдал приказ об эвакуации поселений на оккупированных территориях сектора Газа и частично Западного Берега, несмотря на то, что был одним из главных идеологов поселенческого движения, и добился выполнения своего приказа, вопреки ожесточенному сопротивлению внутри собственной партии «Ликуд».
Но и предыдущие несколько лет были нелегкими. С 2001 года Шарон постоянно отражал попытки объявить ему и его правительству вотум недоверия, отбивался от обвинений в коррупции членов его семьи, строил коалиции, осуществлял хитроумнейшие ходы – и оставался у власти. В конце ноября он покинул «Ликуд», который собственноручно создал в начале 70-х годов, и учредил новую партию «Кадима».
Болезнь настигла Шарона на пике популярности. В среду предвыборный рейтинг «Кадимы» достиг максимума и обещал ей 42 из 120 мест в Кнессете. Но не секрет, что для большинства израильских избирателей голосование за «Кадиму» означало голосование за Шарона. Именно он собрал вокруг себя многих ярких израильских политиков – как левых, таких, как патриарх политической жизни страны Шимон Перес, так и правых. Переговоры о возможном присоединении к «Кадиме» бывшего председателя Совета поселений Иудеи и Самарии (Западный берег реки Иордан) Отниеля Шнеллера состоялись как раз накануне госпитализации Шарона. Таким образом, болезнь премьер-министра станет испытанием для его партии.
Болезнь Шарона накладывает тень неопределенности не только на политическую жизнь Израиля, но и в целом на ситуацию на Ближнем Востоке. Премьер-министр является вдохновителем и инициатором плана размежевания с палестинцами, который был крайне положительно встречен большинством международного сообщества. Окончание оккупации части палестинской территории было воспринято как продвижение на пути к миру. План размежевания, по мнению аналитиков, позволил повысить рейтинг Израиля на международной арене и переложить ответственность за судьбу мирного процесса на палестинцев.
Израильские политологи считают Шарона единственным политиком в стране, который, несмотря на внутренние политические дрязги и нестабильность, мог принимать решения и реализовывать свои планы, пусть и самые спорные. Поэтом никто не берется предсказать сейчас, как будет развиваться ближневосточный мирный процесс без Шарона – одного из самых неординарных и непредсказуемых политиков в мире.
