После двух лет расследования специальный прокурор Патрик Фицджеральд предъявил обвинения в нарушении федеральных законов бывшему начальнику канцелярии вице-президента Чейни Льюису Либби. Дело это сложное и запутанное, и на первый взгляд касающееся исключительно внутренних проблем Америки. Но нам показалось, что оно содержит определенные уроки работы демократии и власти закона, и посему может представлять интерес в России.
…В 2001 году итальянец по имени Мартино, промышлявший продажей секретной информации разведкам разных стран, – США, Италии, Англии, – предлагает отделению ЦРУ в Риме документы, свидетельствующие о том, что Саддам Хусейн пытался купить в Нигере необогащенный уран. Римские агенты ЦРУ быстро приходят и определяют, что документы фальшивые, и от покупки их отказываются.Но Мартино не успокаивается и показывает документы итальянской разведке, которая, в свою очередь, без какой либо проверки переправляет их в штаб-квартиру ЦРУ в Вашингтоне. Там, не разобравшись, что это та же самая фальшивка, начинают распространять документы по соответствующим каналам.
Двенадцатого января 2002 года документы попадают на стол вице-президента Чейни. Он просит ЦРУ выяснить обоснованность документов. В тот же день Валери Плейм, старший сотрудник отдела ЦРУ, занимающегося проблемами нераспространения ядерного оружия, пишет своему начальнику записку о том, что ее муж Джозеф Уилсон, бывший посол США в Габоне и эксперт Совета национальной безопасности по африканским проблемам, является прекрасным кандидатом для этой миссии. Через пару дней Уилсон отправляется в Нигер.
По возвращении он сообщает, что никаких доказательств попыток Саддама купить в Нигере необогащенный уран нет, и с уверенностью заявляет, что документы – фальшивка. Тем не менее 28 января 2003 года президент Буш в своем выступлении в Конгрессу о состоянии государственных дел заявляет, что, по данным британской разведки, Саддам Хусейн пытался купить в Нигере необогащенный уран для производства ядерного оружия. Это заявление становится одним из важнейших обоснований необходимости войны с Ираком.
Тем временем Джозеф Уилсон начинает выступать с разоблачениями – правда, поначалу анонимно. Он дает интервью колумнисту «Нью-Йорк таймс» Николасу Кристофу при условии того, что его имя не будет названо, и заявляет, что война с Ираком базируется на ложном основании. Шестого мая в газете появляется статья, в которой вице-президент Чейни обвиняется в том, что он обманывает страну. Двенадцатого мая аналогичную статью помещает «Вашингтон пост». И в этом случае неназванным источником информации был Уилсон.
Но анонимность его продержалась недолго. Глава канцелярии вице-президента Чейни Льюис Либби начинает готовить почву для дискредитации Уилсона. Он наводит справки в ЦРУ и выясняет, что жена Уилсона является секретным оперативным сотрудником разведки и что именно она предложила кандидатуру своего мужа для расследования сообщений об урановой сделке.
Двадцать третьего июня Либби переступает границы дозволенного. Еще не называя Валери Плейм по имени, он сообщает корреспонденту «Нью-Йорк таймс» Джудит Миллер о том, что жена Уилсона работает в ЦРУ. В печать начинают просачиваться намеки на то, что, если бы не жена, Уилсон никогда не получил бы столь ответственного задания, поскольку не обладает необходимой квалификацией.
Уилсон переходит в открытое контрнаступление. Шестого июля он печатает статью за своей подписью в «Нью-Йорк таймс», дает интервью «Вашингтон пост» и появляется в программе «Встреча с прессой» телеканала Эн-би-си. И повсюду он утверждает, что обоснованием войны в Ираке явилось лживое утверждение о том, что Саддам пытался купить в Нигере необогащенный уран.
Восьмого июля Либби вновь встречается с Джудит Миллер, а 12 июля он разговаривает уже не только с ней, но и с корреспондентом журнала «Тайм» Мэтью Купером. Тема бесед – жена Джозефа Уилсона. Несколькими днями ранее главный политический советник президента Буша Карл Роув встречается с одним ведущих американских комментаторов консервативного толка Робертом Новаком и также передает ему информацию о Валери Плейм. Четырнадцатого июля имя Плейм и место ее работы становятся достоянием широкой общественности. Роберт Новак приводит эти данные в своей колонке, которую печатают десятки газет. Вскоре после этого имя Валери Плейм появляется в интернетовском издании журнала «Тайм». Позднее, в показаниях перед Большим жюри, Мэтью Купер заявил, что источниками информации были Льюис Либби и Карл Роув.
По закону от 1982 года «О защите личности секретных агентов» раскрытие подобной информации расценивается как серьезное преступление, поскольку это не только угрожает жизни самого агента и его коллег, но и подрывает все операции и агентурные сети, с которыми он был связан на протяжение своей карьеры.
Скандал вспыхнул с молниеносной быстротой. Уже через несколько дней сенатор-демократ от штата Нью-Йорк Чарльз Шумер потребовал от администрации провести расследование того, кто и при каких обстоятельствах сообщил имя и должность Валери Плейм.
Двадцать шестого сентября ФБР официально приступило к делу. Поначалу следствие вели агенты ФБР. Для дачи показаний были вызваны Карл Роув, Льюис Либби и другие высокопоставленные сотрудники Белого Дома. Но следствие буксовало. В печати все громче звучали утверждения, что администрация пытается скрыть правду. Особенно сильный огонь критики вызывал тогдашний министр юстиции Джон Эшкрофт, известный близкими дружескими отношениями с главными свидетелями. Тридцатого декабря 2003 года Эшкрофт официально устранился от руководства расследованием, и оно было передано в руки специального прокурора, наделенного самыми широкими полномочиями. Патрик Фицджеральд созвал Федеральное большое жюри и приступил к работе.
И вот в минувшую пятницу – без малого через два года после начала заседаний – Федеральное большое жюри сочло необходимым передать дело в суд. Льюису Либби предъявлены обвинения в пяти пунктах, включая лжесвидетельство и препятствование следствию. В тот же день он подал в отставку.
На пресс-конференции Патрик Фицджеральд заявил, что он пока не может со всей определенностью сказать, будут ли предъявлены обвинения еще кому-нибудь из проходивших по делу сотрудников администрации. Журналисты считают, что в первую очередь речь идет о главном советнике президента Буша Карле Роуве. Но демократы в Конгрессе США требуют также выяснить, какую роль играл в этом деле вице-президент Чейни. Не случайно в обвинительном заключении говорится, что Либби получил информацию о Валери Плейм из трех источников – госдепартамента, ЦРУ и вице-президента. Знал ли Чейни о том, как его ближайший помощник намерен использовать эту информацию? Дал ли на это добро? По закону заседания Большого жюри проводятся в тайне, и никакие данные, кроме тех, что вошли в обвинительное заключение разглашаться не могут.
Тем не менее последствия для Белого Дома и непосредственно для президента Буша могут быть самые серьезные. Опрос общественного мнения, проведенный газетой «Вашингтон пост» и телеканалом Эй-би-си, показывает, что 55% респондентов рассматривают дело Либби как отражение более широких этических проблем администрации. В пропорции 3:1 они отмечают снижение честности и открытости работы правительства в годы президентства Буша. А рейтинг самого президента упал до 39%.